Описание дома: рецепт "вкусного" сочинения. Заброшенный старинный дом Русские старые деревянные дома

К постройке нового дома славяне относились очень серьезно, ведь в нем предстояло жить многие годы. Заранее подбирали место для будущего жилища и деревья для строительства. Лучшей древесиной считалась сосна или ель: дом из нее получался крепким, от бревен исходил приятный хвойный запах, да и люди в таком доме болели реже. Если поблизости не было хвойного леса, то рубили дуб или лиственницу. Стройка начиналась поздней осенью. Мужики со всей деревни валили лес и прямо на опушке строили бревенчатый сруб без окон и дверей, который так и оставался стоять до ранней весны. Делалось это для того, чтобы бревна за зиму «улеглись», притерлись друг к другу.

Ранней весной сруб разбирали и переносили на выбранное место. Периметр будущего дома отмечался прямо на земле с помощью веревки. Для фундамента по периметру дома выкапывали яму глубиной 20-25 см, засыпали ее песком, закладывали каменными глыбами или просмоленными бревнами. Позже стали использовать кирпичный фундамент. Сверху плотным слоем укладывали берестяные пласты, они не пропускали воду и предохраняли дом от сырости. Иногда в качестве фундамента использовался четырехугольный бревенчатый венец, установленный по периметру дома, а уже на него складывали бревенчатые стены. По старым языческим обычаям, которые даже и сегодня у русского человека уживаются с истинной христианской верой, под каждый угол венца закладывали клочок шерсти (для тепла), монетки (для богатства и благополучия), ладан (для святости).

При строительстве дома имело значение даже количество бревен в стенах, оно было различно, в зависимости от принятых в данной местности обычаев. Существовало много способов скрепления бревен по углам, но наиболее распространенными были два – сруб «в обло» и «в лапу». При первом способе по углам дома оставались неровные выступы, которые назывались остатком. Такие домики нам знакомы с детства по иллюстрациям к русским народным сказкам. Но выступающие части бревен в избах имели особое значение – предохраняли углы дома от промерзания морозной зимой. Зато сруб «в лапу» позволял расширить пространство дома. При этом способе бревна соединялись друг с другом на самых концах, это было намного сложнее, так что этот способ использовался реже. В любом случае бревна очень плотно прилегали друг к другу, а для большей теплоизоляции щели протыкали мхом и конопатили.

Покатая крыша выкладывалась щепками, соломой, осиновыми дощечками. Как бы ни было странно, самой долговечной была соломенная крыша, потому что она заливалась жидкой глиной, высыхала на солнце и становилась крепкой. Вдоль кровли укладывали бревно, украшенное с фасада искусной резьбой, чаще всего это был конь или петух. Это был своеобразный оберег, защищающий дом от бед. Перед тем, как приступить к отделочным работам, в крыше дома оставляли небольшое отверстие на несколько дней, считалось, что через него нечистая сила должна вылететь из дома. Пол застилали половинками бревен от двери к окну. Между фундаментом и полом оставалось пространство, которое служило подполом для хранения продуктов (подклеть), здесь же хозяин мог устроить мастерскую, а зимой в подклети держали скот. Сама комната называлась клетью, в нее можно было попасть через низкую дверь с высоким порогом, окна в русской избе были маленькими, обычно их было три с передней стороны и одно сбоку.

В русской избе обычно была одна комната. Главное место в ней занимала печь. Чем больше была печь, тем больше тепла она давала, кроме того, в печи готовили пищу, на ней спали старики и дети. С печью было связано много обрядов и верований. Считалось, что за печью живет домовой. Сор из избы выносить было нельзя, и его сжигали в печи.
Когда в дом приходили сваты, девушка забиралась на печь и следила оттуда за разговором родителей с гостями. Когда ее звали, она слезала с печи, и это означало, что она согласна выйти замуж, а свадьба неизменно заканчивалась тем, что в печь бросали пустой горшок: на сколько черепков разобьется, столько и детей будет у молодых.

Рядом с печкой находился так называемый «бабий угол». Здесь женщины готовили пищу, занимались рукоделием, хранили посуду. От комнаты он был отгорожен занавеской и назывался «кут» или «закут». Противоположный угол назывался «красным», святым, здесь стояла икона, висела лампадка. В этом же углу располагался обеденный стол с лавками. Вдоль стен под потолком были прибиты широкие полки, на них стояла праздничная посуда и шкатулки, которые служили украшением дома, или хранились нужные в хозяйстве вещи. В углу между печью и дверью под потолком была вделана широкая полка – полати.

В древнерусской избе было не так уж много мебели: уже упомянутый стол, лавки вдоль стен, на которых не только сидели, но и спали, небольшой открытый шкаф для посуды, несколько массивных обитых железными полосами сундуков для хранения одежды и белья – вот, пожалуй, и вся обстановка. Полы покрывались вязаными или сотканными половиками, одеялами служила верхняя одежда.

По старой традиции первой в дом пускали кошку, а уж потом входили сами. Кроме того, из старого дома забирали горячие угли в горшке, как символ домашнего очага, приносили домового в лапте или валенке, иконы и хлеб.

Простые крестьяне жили бревенчатых избах, а бояре и князья строили для себя дома побольше и украшали их побогаче – терема и палаты. Теремом называлось высокое и светлое жилое помещение, построенное над сенями или просто на высокой подклети. В терем вела лестница с высоким крыльцом, украшенная резьбой и опирающаяся на резные же деревянные столбики.
Само помещение часто расписывалось и также украшалось резьбой, в большие окна вставляли кованые решетки, а высокая крыша даже покрывалась настоящей позолотой. В тереме находились горницы и светлицы, в которых, согласно народным сказкам, жили девицы-красавицы и все свое время проводили за рукоделием. Но были в тереме, конечно, и другие помещения, соединявшиеся переходами и лестницами.

Вплоть до XVI века дома в Древней Руси были деревянными, они часто горели, так что от построек тех времен практически ничего не осталось. В XVI веке появляются каменные здания, а потом и кирпичные. Они строятся по тому же принципу, что и деревянные дома, даже резьба по камню повторяет мотивы, характерные для деревянного зодчества, но простой народ еще несколько веков предпочитал жить в бревенчатых избах. Так было и привычнее, и здоровее, и дешевле.

Если нам надо нагнать на читателей жути, самый верный способ - это задействовать страх перед неизвестностью.

Когда люди сталкиваются с необъяснимым явлением, пусть даже вымышленным, у них автоматически возникает нужная нам реакция.

Способ 1. “Неправильный” цвет

Представьте себе больничную палату, выкрашенную в кроваво-красный цвет. А как насчет детской комнаты грязно-болотного цвета? Плитка на кухне - с веселыми алыми горошинами, подозрительно напоминающими капли крови… Милая девушка с белыми зрачками - как у вареной рыбы…

Все это выглядит “неправильно”, и поэтому тревожит подсознание читателя.

Способ 2. Несоответствие месту или ситуации

Допустим главный герой входит в помещение - в самую обычную комнату, оглядывается кругом и вдруг обнаруживает… нечто . Например, присохший к стене маленький кусочек мяса или дверную ручку, привинченную не к двери, а к стене.

Подозрительный объект одновременно вызывает и любопытство и тревогу, и читателю уже трудно оторваться от книги - ему хочется узнать, что будет дальше.

Способ 3. Подозрительные действия

Действия и звуки, которые явно не соответствуют обычному порядку вещей, действуют на наше подсознание аналогичным образом, но только еще в большей степени. Если что-то движется “неправильно”, у нас в мозгу мгновенно зажигает “сигнал опасности”.

Представьте себе, что поверхность стола, за которым вы сидите, вдруг начинает пузыриться и трескаться. Все это страшно только потому, что необъяснимо (ну и стол, разумеется, жалко - все-таки он денег стоит).

Покопайтесь в своих кошмарах: что вас больше всего пугало? Мне однажды приснилось, что у моей собаки разом выпали все зубы.

Способ 4. Зловещий предмет

Есть ряд предметов, которые по определению выглядят подозрительно для нашего подсознания:

• Зеркала (как портал в иную реальность)
• Плотные портьеры (кто знает, что за ними скрывается)
• Запертые двери
• Грязные, растрепанные куклы (наше подсознание вообще не любит, чтобы детство ассоциировалось с упадком, смертью и тленом).
• Раковина или бассейн с подозрительной жидкостью
• Сломанные перила на большой высоте

Вещи, связанные со смертью и болью

• Атрибуты похорон и траура
• Шприцы
• Грязные бинты
• Кости
• Пятна крови
• Погибшие растения
• Искусственные цветы (мелочь, но довольно символичная)

Все, что связано со зловещими суевериями

• Вороны
• Черные кошки
• Число 13
• Безобразные старики и старухи, похожие на злых колдунов

Все, что связано с покинутым жильем

• Развалины
• Заброшенные дома
• Толстый слой пыли
• Треснутые стекла
• Заколоченные двери

Способ 5. Ассоциации и метафоры

Можно заострить внимание читателей на объектах, которые служат предостережением герою. Это может быть, например, мертвая бабочка, застрявшая в паутине, или мигающий ярко-красный знак над запертой дверью - “Выхода нет”.

Способ 6. Слова-ключи

Множество слов в русском языке несут в себе “мрачный заряд”. Сами по себе такие слова никого не напугают, но в комбинации с нужными образами они могут дать очень мощный эффект. Например:

• Склизкий
• Мрачный
• Утробный
• Могильный
• Заплесневелый
• Жуткий и пр.

Составьте список прилагательных и наречий, связанных с угрозой, тревогой, смертью и разложением и у вас получится “словарь ужастика”, который можно адаптировать к вашему сюжету.

Способ 7. Игра на древних инстинктах человека

Тьма, ночной лес, кладбища, глаза хищника, светящиеся во тьме, тусклое освещение, запахи тлена и т.п. по определению вызывают в человеке страх.

Пусть это звучит банально, но это работает, потому что мы никуда не денемся от инстинктов, которым многие тысячи лет. Все, что пугало наших далеких предков, жмущихся к костру во мраке пещеры, до сих пор пугает и нас.

Если вы хотите показать читателям жуткое место, описывайте его с точки зрения персонажа, который уже воспринимает мир в определенном ключе. Он замечает не все подряд, а только то, что имеет для него особый, зловещий смысл.

Одно дело, если ваш читатель смотрит на происходящее с точки зрения стороннего наблюдателя, и совсем другое - если он вжился в образ героя и переживает за него, как за самого себя.

Крестьянская изба из бревна испокон веков считается символом России. По мнению археологов, первые избы появились на Руси еще 2 тысячи лет назад до нашей эры. В течение многих столетий архитектура деревянных крестьянских домов оставалась практически неизменной, соединяя в себе всё, что было необходимо каждой семье: крышу над головой и место, где можно отдыхать после тяжелого трудового дня.

В XIX веке самый распространённый план русской избы включал в себя жилое помещение (хату), сени и клеть. Главным помещением была хата – отапливаемое жилое помещение квадратной или прямоугольной формы. В качестве складочного помещения выступала клеть, которая была соединена с избой за счёт сеней. В свою очередь, сени представляли собой хозяйственное помещение. Их никогда не отапливали, поэтому использовать их в качестве жилого помещения можно было только летом. Среди бедных слоёв населения была распространена двухкамерная планировка избы, состоящая из хаты и сеней.

Потолки в деревянных домах были плоскими, их часто подшивали крашеным тёсом. Полы изготавливались из дубового кирпича. Отделку стен проводили при помощи красного теса, при этом в богатых домах отделка дополнялась красной кожей (менее зажиточные люди обычно использовали рогожу). В XVII веке потолки, своды и стены начали украшать росписью. Вокруг стен под каждым окном ставили лавки, которые надёжно крепили непосредственно к самой конструкции дома. Примерно на уровне человеческого роста над лавками вдоль стен обустраивали длинные полки из древесины, которые назывались воронцы. На полках, расположенных вдоль помещения, хранили кухонные принадлежности, а на других – инструменты для мужской работы.

Изначально окна в русских избах были волоковыми, то есть смотровыми окнами, которые были вырублены в смежных брёвнах на половину бревна вниз и вверх. Они выглядели, как небольшая горизонтальная щель и иногда украшались резьбой. Закрывали проём («заволакивали») при помощи досок или рыбьих пузырей, оставляя в центре задвижки маленькое отверстие («гляделку»).

Спустя какое-то время стали популярны так называемые красные окна, с рамой, обрамлённые косяками. Они обладали более сложной конструкцией, нежели волоковые, и всегда украшались. Высота красных окон составляла не менее трёх диаметров бревна в срубе.

В бедных домах окна были настолько маленькими, что, когда их закрывали, в помещении становилось очень темно. В богатых домах окна с наружной стороны закрывали при помощи железных ставней, часто используя вместо стекол куски слюды. Их этих кусочков можно было создать различные орнаменты, расписывая их при помощи красок изображениями травы, птиц, цветов и т.д.

Вообще, судить о возрасте строения по визуальным признакам довольно сложно. Потому что ранние архитектурные приемы в качестве устойчивой традиции могли сохраняться и в более поздние времена. Как правило, самые старые дома характеризуются удивительным качеством отделки деталей и точностью их подгонки друг к другу, что в последствии сменилось более простыми и технологичными приемами. Но и эти особенности не дают нам права однозначно называть даже век постройки. Довольно точным является метод дендрохронологического анализа, суть которого заключается в сравнении спилов бревен с рисунком ствола дерева, зафиксированного в определенный год. Но и этот метод обозначает лишь то время, в которое дерево было спилено, а никак не год постройки. Поэтому легко можно представить себе ситуацию, когда в строительстве дома использовали венцы или отдельные бревна более старого сруба. Пожалуй, самыми достоверными являются датировки, полученные на стыке нескольких методов: дендрохронологического анализа, анализа архитектурных особенностей и изучения архивных документов.

Сокровище России – древние деревянные церкви

Церковь Ризоположения села Бородава. Рисунок из альбома Н. А. Мартынова. 1860-е годы

Самым старым деревянным строением в России является Церковь Ризоположения из села Бородава, дата ее освящения – 1 (14) октября 1485 г. За свою долгую жизнь церковь не раз претерпевала изменения – покрытие кровли могло меняться до 10 раз, в середине XIX века была убрана открытая галерея на столбах – гульбище, окружавшая трапезную церкви, неоднократно подтесывались стены и частично менялись небольшие детали.
В 1957 году она была перевезена на территорию Кирилло-Белозерского музея-заповедника. Церковь изучается, ведутся тщательные реставрационные работы , цель которых – возвратить церкви первоначальный облик, сохранив при этом все дожившие до нашего времени детали.

Церковь Ризоположения из села Бородава на территории Кирилло-Белозерского музея-заповедника

В музее "Витославицы", что расположен возле Великого Новгорода, есть ряд старых церквей. Самая ранняя из них – Церковь Рождества Богородицы из села Перёдки, время ее создания – 1531 год.

Церковь Рождества Богородицы из села Перёдки в музее архитектуры "Витославицы" в Великом Новгороде

Интересный памятник начала XVII века находится в небольшом городке Слободском, недалеко от Кирова. Это Церковь Михаила Архангела 1610 года постройки. Некогда она была частью Богоявленского (позднее – Крестовоздвиженского) мужского монастыря. После революции историческое сооружение использовалось под склад церковного имущества из снесенных монастырских храмов, и со всех сторон его наглухо обшили досками. После реставрации в 1971 – 1973 гг. Церковь отправилась в Париж на выставку "Русская деревянная пластика от древнейших времён до наших дней". Там церковь установили вблизи Елисейских Полей. Из этого вояжа уникальный памятник вернулся в сквер в центре г. Слободского, где и находится по сегодняшний день. Стоит отметить, что автором проекта реставрации, как и в случае Церкви Ризоположения, был профессор Б. В. Гнедовский.

Церковь Михаила Архангела в г. Слободском, Кировская область

К счастью, сохранились и другие памятники деревянного зодчества XVI – XVII веков, но все они относятся к храмовой архитектуре, жилых построек такого возраста нет. Объяснений этому предостаточно. Во-первых, сам тип эксплуатации способствовал лучшему сохранению древесины. Во вторых, церкви не перестраивались, менялись лишь некоторые конструктивные детали. Дома же полностью разбирались, реконструировались в соответствии с нуждами хозяев и особенностями времени. Кроме того, церкви, стоявшие, как правило, в стороне от жилых построек, и более пристрастно охранявшиеся, все-таки, меньше горели.
Однако, изучение памятников храмовой архитектуры не дает нам представления об архитектуре крестьянского жилища. Конечно, были и общие приемы строительства, но нужно помнить, что церкви строили профессионалы, а дома – сами крестьяне с помощью родственников и соседей. При украшении церкви использовались все известные декоративные приемы, а крестьянский дом не украшался по причинам положения крестьян в российском обществе.

Дом XVII века

Что же, все-таки, представлял из себя дом XVII века? Среди документов этого времени сохранились довольно подробные описания построек на дворах, их внутреннего убранства, сведения о технике строительства. Кроме письменных источников, имеются рисунки и путевые зарисовки иностранцев, наиболее интересные рисунки даны в книге Адама Олеария "Описание путешествия в Московию". Так же большой свод зарисовок был сделан художниками посольства Августина Мейерберга. Эти рисунки выполнены с натуры и очень реалистичны, раскрашены (скорее тонированы) акварелью.

Нужно сказать, что художники того времени достаточно точно воспроизводили виденное. К этому следует прибавить и чертежи отдельных сооружений, дворов, дающие довольно точное представление о размерах и планировке зданий. Эти сведения, уточняющие наши представления о жилых и хозяйственных постройках XVII в., все-таки неполны и неравномерны, гораздо лучше известно жилище господствующих классов, особенно царские хоромы, крестьянское жилище описывается крайне скупо.

Адам Олеарий, "Путешествие в Московию"

Тем не менее, попробуем обобщить то, что нам известно.

Изба рубилась из крупных бревен: сосны, ели, а нижние венцы - часто из дуба или лиственницы. Основным модулем постройки служило бревно длиной от 2 до 4 саженей. Для хвойных пород (ели, сосны) выработался известный "стандарт" - при толщине 20-30 см, длина бревен составляла 3-4 сажени (1 сажень = 213,36 см). Ограничение длины бревна указанными размерами зависело не от высоты дерева, а от того, в каких пределах разница в толщине бревна между комлем и вершиной оказывалась настолько незначительной, что не мешала при строительстве (практически бревно было ровным цилиндром).
Несколько отступая от края (30 см), на каждом конце бревна вырубались до половины толщины углубления - "чашки". На два таких параллельных бревна в углубления поперек укладывалась еще пара, в которой также вырубались углубления для следующей поперечной пары. Четыре связанные таким образом бревна составляли венец сруба.

Соединение бревен сруба "в обло"

Высота сруба зависела от количества венцов, судя по рисункам современников, их было 6-7, то есть высота сруба составляла 2,4-2,8 м. Чтобы бревна лучше прилегали друг к другу, в верхней или нижней части делали паз, а пазы между венцами прокладывали мхом. Такая простейшая рубка срубов называлась рубкой "в обло", и этим способом строили большинство домов как в деревнях, так и в городах. Внутренняя площадь такого помещения могла быть и совсем маленькая - около 12 кв.м, но подавляющее большинство жилых строений возводилось из трехсаженных бревен, то есть их площадь достигала 25 кв.м. Эти размеры, определявшиеся свойствами строительного материала, по наблюдениям, оказываются наиболее устойчивыми на протяжении столетий.

Жилище рядовых посадских людей. Фрагмент плана Тихвинского посада, 1678 г.

Кровля крестьянских изб и других построек была двускатной. Боковые стены сводились к коньку, образуя два ската из бревен. Об устройстве потолков в крестьянских избах документальных данных нет. Расположение окон в крестьянских избах, хорошо известное нам по рисункам, заставляет думать, что плоских потолков в этих жилищах тогда еще не было. Они появляются на столетие позже.
Два световых окна прорубались обычно между двумя верхними венцами стены, а третье, дымовое, еще выше, почти под самым коньком крыши. При господствовавшей тогда у крестьян топке изб по-черному, через это окно и шел, в основном, дым от печей. Если бы в избах были плоские потолки, то они перекрывали бы путь дыму и прорубка третьего окна становилась в таком случае бессмыслицей. Видимо, если в избах и делали потолки, то они были сводчатые. Либо сами бревна крыши служили одновременно и потолком.

Адам Олеарий, "Путешествие в Московию"

Фрагментарны сведения и о полах в крестьянском жилище. Всегда ли делали полы из дерева или их оставляли земляными - сказать невозможно. Этнографические сведения по XVIII-XIX вв. показывают широкое распространение земляных полов у русских крестьян центральных и даже северных губерний.

Обязательным элементом избы была печь. Печи эти топились по-черному. Ни труб, ни деревянных дымников в массовом крестьянском жилище XVII в. еще нет, хотя и то и другое часто применялось в жилище феодалов и состоятельных горожан. Делали печи из глины; по прочности такие печи превосходили кирпичные, насколько это известно из этнографических аналогий.

Русская печь без трубы, дым выходил прямо из жерла очага . Рисунок взят с интернет-ресурса .

Внутренняя планировка избы была довольно простой: в одном из углов (для XVII в. возможно, еще в переднем), где были окна, вытягивавшие дым, ставилась печь. Сбоку у печи настилались нары - полати. Были ли эти полати низкими, на уровне 1-1,2 м от земли или высокими - сказать определенно невозможно. Но можно думать, что высокие полати появились у северных и центральных групп русского крестьянства несколько позже, в XVIII в., когда печь ставилась при входе, у задней.

Вдоль стен избы тянулись лавки, настолько широкие, что на них можно было спать. Над лавками устраивались специальные полки - полавочники. В углу, напротив печи, ставили небольшой стол с подстольем. В XIX и даже в XX вв. еще встречались старинные столы, с зарешеченным подстольем, где держали кур. В том же углу, где стол, находился и "святой", "красный" угол с божницей для икон.

Жилое пространство курной, или черной избы. Рисунок взят с интернет-ресурса , он довольно точно показывает ход дыма из очага, тип потолка, но самовар здесь явно лишний.

Даже в летнее время такая изба была полутемной, так как освещалась маленькими волоковыми окнами (примерно 60×30 см), а на зиму такие окна затягивались пленкой бычьего пузыря или паюса (паюс - пленка, в которой находится икра у осетровых и других рыб, тонкая и прозрачная), а сверх того "заволакивались" доской, укрепленной в пазах. Освещалась изба лишь печным огнем или лучиной, укрепленной в светце или стенной щели.
Итак, изба XVII века – небольшая конструкция с прямоугольным или квадратным основанием, простой двускатной крышей, тремя маленькими щелевидными окнами, расположенными довольно высоко.
Городские дома лишь немногим отличались от деревенских, сохраняя в своей основе все те же элементы.

Дом XVIII века

В XVIII веке деревянный дом претерпевает ряд изменений. В первую очередь меняется потолок, он становится плоским, это влечет за собой изменение потока дыма, для того, чтобы он выходил, устраиваются дымники (дымницы), а окна, потеряв свое назначения, смещаются вниз и служат уже для освещения избы. Не смотря на это, во многом, дома остаются довольно примитивными. "Белое" отопление - печь с трубой - большая редкость. Нужно отметить, что к моменту отмены крепостного права (1861 год), более трети крестьянских изб оставались курными, т.е. топились по-черному.
Появляются стропильные конструкции и, как следствие, четырехскатные крыши.

Дымники (дымницы) - прообраз будущей настоящей печной трубы. Дымник ставился над отверстием в крыше и потолке и способствовал созданию тяги, благодаря которой дым выходил из избы



Дом середины XVIII века из г. Сольвычегодска

А высокие, богато украшенные дома-терема Русского Севера, или обильно декорированные объемной резьбой избы нижегородского региона, которые так подробно описаны в книгах, которыми мы любуемся в музеях деревянного зодчества – все они появляются лишь в XIX веке, причем, большая часть только во второй его половине, после отмены крепостного права. Именно это преобразование российского общества сделало возможным развитие личного хозяйства, улучшение материального положения русского крестьянина, появление самостоятельных ремесленников и свободных жителей городов, которые, в свою очередь, получили возможность безбоязненно украшать свой дом, соответственно достатку.

Дом в Угличе

Дом в Угличе – самая старая жилая постройка в России. Более старых домов не зафиксировано. Фотографии двух строений, датированных XVIII веком, приведены в довоенной книге "Русское деревянное зодчество" (С. Забелло, В. Иванов, П. Максимов, Москва, 1942 г.). Одного дома уже нет, а второй удивительным образом сохранился.

Фотография сохранившегося дома из книги "Русское деревянное зодчество"

Дом Ворониных (ранее – Меховых) - расположен на берегу Каменного ручья, адрес его: ул. Каменская, 4. Это один из немногих сохранившихся в нашей стране образцов деревянного посадского (городского) жилья. Построен дом был в первой половине – середине XVIII века. Его уникальность еще и в том, что он построен до регулярного плана застройки Углича 1784 года, утвержденного Екатериной Второй. По сути, этот дом – промежуточное звено между средневековым и плановым городом.

Тот же дом на более поздней фотографии

Вот описание дома с одного из интернет-источников: "Дом этот – на высоком подклете, который когда-то использовался для хозяйственных нужд, раньше имел и вышку, и летнюю чердачную комнату. Лестница на жилой этаж когда-то размещалась снаружи, а теперь внутри дома, она приводит в сени, которые разделяют этаж на две части: жилую комнату и летнюю горницу. Перила лестницы и скамеечка на верхней площадке украшены скромным орнаментом. Достопримечательность дома – великолепная изразцовая печь".

Изразцовая печь в доме Меховых-Ворониных

Меховы – древний род городских купцов, мещан, которые, судя по фамилии, занимались скорняжным делом. Иван Николаевич Мехов в начале XX века был владельцем небольшого кирпичного завода. И сейчас на старинных угличских домах можно встретить кирпичи с клеймом его завода – "ИНМ".
Судьба дома обычна для России – хозяев выселили-раскулачили-сослали, в дом заселились чужие люди, которым дела не было до поддержания его в образцовом порядке, соответственно, дом ветшал. Расселили его лишь в 1970-е годы. Дом без людей разрушался еще быстрее, пришлось даже ставить подпорки, чтобы он не свалился в ручей. В то время уникальное строение было на балансе Угличского музея. В 1978-79 годах было принято решение о его реставрации на деньги Общества по охране памятников культуры. Восстановили кирпичный цоколь, заменили нижние венцы сруба, восстановили внутреннее убранство дома. Отреставрировали печь с изразцами, перебрали крышу.

Дверь в подклете дома Меховых-Ворониных

В девяностые годы, когда повсеместно стало не хватать денег, дом Меховых-Ворониных законсервировали до лучших времен. Фатальными для дома Меховых-Ворониных, как это ни парадоксально, стали двухтысячные годы, когда его признали памятником федерального значения. Поясним, что означает этот термин: никто и никак не в праве его трогать. То есть он может разрушаться, но ни один человек под страхом уголовного наказания не имеет права к нему притрагиваться. Кроме государства. А государство, озабоченное вселенскими проектами, типа олимпиады всех времен и народов, навряд ли вспомнит о скромном деревянном домике в российской глубинке.
Как и следовало ожидать, статус "Охраняется государством" не защитил дом от бомжей и других маргинальных личностей, зато поставил крест на попытках музея сохранить этот дом.

Остатки высокого крыльца

Тем не менее, в 2014 году бомжей из дома выселили, окна и двери заколотили, а дом обнесли металлическим забором. Что дальше – неизвестно. Возможно, он так и будет стоять до следующей аварийной ситуации, а возможно, на что хотелось бы надеяться, будет вскоре отреставрирован, и мы сможем полюбоваться уникальным памятником не только издалека, но и вблизи, и изнутри.

Так сейчас выглядит дом. Подобраться поближе к нему невозможно из-за забора с устрашающей табличкой

Окна жилого этажа - уже более поздние. А вот два окошка в подклете если и не ровесники дома, но все же старше верхних

Окошко подклета. О его более раннем происхождении может свидетельствовать конструкция без подоконной доски

Информация для написания этой статьи собиралась автором в течение нескольких лет из самых разных замечательных книг , многие из которых указаны на сайте, посвященном русским наличникам .

Так же важными оказались многочисленные поездки по Уралу и России, которые автор осуществляет с 2003 года.
Неоценимую помощь оказали замечательные русские ученые Герольд Иванович Вздорнов , Михаил Николаевич Шаромазов , художник и реставратор Людмила Лупушор , историк и создатель Музея "Невьянская Икона"

Экология потребления. Дом: Затерялся в лесах Чухломы потрясающей красоты древнерусский дом-терем деревни Погорелово. Двухэтажный с эркерами...

Древнерусский дом-терем

Затерялся в лесах Чухломы потрясающей красоты древнерусский дом-терем деревни Погорелово. Двухэтажный с эркерами и башенкой деревянный дом по-настоящему уникален и, определённо, является прекрасным образцом деревянного зодчества, если не памятником архитектуры

Древнерусский дом-терем в Погорелово оригинален своей эклектичностью - постройка со сложной объемной планировкой, перекликающаяся с лучшими образцами загородных дач в русском стиле, с невероятно богатыми интерьерами парадных комнат, в то же время совершенно практична с деревенской точки зрения - здесь все сделано по уму и все приспособлено для ведения крестьянского хозяйства.

Перевалив возрастом за 100 лет, дом ни разу не подвергался реставрации, тем самым сохранив свой подлинный декор и оригинальную роспись интерьеров.

В 540 км от Москвы, между Судаем и Чухломой, простирается живописный край, раскинувшийся вдоль берега реки Виги. Ещё 25 лет назад здесь находилась деревня Погорелово, 1-ое письменное упоминание о которой относится к началу XVII века. Сегодня всё, что осталось от селения, это лишь название да остовы деревянных срубов.

Но, не иначе как чудом, на небольшой возвышенности ещё стоит один-единственный уцелевший и живой дом.

Выстроен сей дом в 1902-1903 гг. местным крестьянином-отходником И.И. Поляшовым.

Жители деревни Погорелово являлись государственными (казёнными) крестьянами, которые могли уходить на заработки (в отличие от удельных) или вести ремесло в родном крае.

Одним из таких отходников и был Поляшов Иван Иванович, в народе имевший прозвище Поляш.

Имелись у Ивана Ивановича артели плотников и резчиков - занимался он строительством загородных домов и малых архитектурных форм в Петербурге и его окрестностях, т.е. был подрядчиком.

Терем представляет из себя 2-этажное здание, рубленное из бревен, на кирпичном цоколе и обшитое снаружи калёванным тёсом.

Крупный объём усложнён на фасадах ризалитами, эркером и невысокой башенкой; крышу завершают светёлка и мезонин. Свесы кровли украшены пропильными орнаментальными подзорами, ажурный рисунок которых напоминает вышивку. Фасады оформлены изысканного рисунка пропильной резьбой и различными по форме наличниками нескольких типов.

С одной стороны к дому изначально была пристроена 2-этажная хозяйственная часть дома (разобрана в 1973 г., сейчас там вид веранды), что свойственно крестьянским домам северного края.

По одной версий строительством этого дома занимался архитектор немец, который помогал Поляшову с мельницей и лесопилкой на реке Виге.

По другой - проект дома сделал сам Поляшов, который на своем веку построил много дач под Петербургом. Эта версия представляется более правдоподобной.

Погореловский терем перекликается с лучшими образцами загородных дач в русском стиле, с невероятно богатыми интерьерами парадных комнат.

По парадной лестнице сразу можно подняться на 2-ой этаж, где располагались гостиные и спальни хозяев. Но, пожалуй, самое красивое место во всём доме - парадный холл.

Настолько богато декорированный, как и резьбою, так и росписью, что если б не пастельные цвета, запестрело бы в глазах.

Просто удивительным образом, спустя век, всё это дошло до нас в первозданном виде. И не где-нибудь в крупном городе, а в настоящей глуши.

Хотя, после 1917 г. у Поляшовых и отобрали весь сельхозинвентарь и скотину, но дом семье оставили. До коллективизации семья жила в своём доме, после которой Ивану Ивановичу с семьёй оставили лишь небольшую часть дома на 1-ом этаже, а остальные помещения заняли разные конторы.

Поляшов умер в своём доме, а вот жене сразу после похорон мужа пришлось уехать из деревни.

Пока в деревне была жизнь, в доме размещались и детский сад, и лесная контора, и школа.

Но к концу 1960-х деревня становится неперспективной. В 1972 г. сельсовет закрылся и выехал из Поляшовского дома.

Дом бы несомненно пропал, если бы не чистая случайность. Чета московских художников-авангардистов - Анатолий Жигалов и Наталья Абалакова - тем же летом совершала байдарочный поход по реке Виге и совершенно случайно заприметив сей дом, купила его.

С тех пор лишь собственными силами Анатолия дом хоть как-то поддерживается. опубликовано . Если у вас возникли вопросы по этой теме, задайте их специалистам и читателям нашего проекта .