Никколо макиавелли государь читать. Книга государь читать онлайн

Никколо Макиавелли (1469 – 1527) – итальянский политический деятель, историк и писатель.

Макиавелли видел свое призвание в политической деятельности, всегда всей душой стремился принимать живое участие в событиях.

Скромные возможности семьи будущего писателя не позволили Никколо Макиавелли поступить в институт. Но его способности к самообразованию были поистине поразительными. Еще молодым человеком Макиавелли приобщился к основам юридической и коммерческой наук, что очень пригодилось ему в будущей политической жизни.

В 1498 году Макиавелли успешно выдержал конкурс и был назначен декретом Большого Совета на пост канцлера Второй канцелярии, что было далеко не второстепенной должностью.

За 14 лет и 5 месяцев службы Макиавелли написал более четырех тысяч служебных писем и донесений, большое количество проектов законов, правительственных распоряжений, военных приказов, совершил множество внутренних и 23 зарубежных поездки. Ему давали сложные дипломатические поручения придворах французского короля, германского императора, итальянских князей, римского папы…

Пребывая в разных странах, Макиавелли детально изучал различные формы социально-политических организаций, вскрывал их существенные черты, объективно сравнивал их возможности. На основе изучения богатого фактического материала он поставил и попытался решить важные теоретические проблемы в области политики, государства, управления, военного дела.

Политическая деятельность Макиавелли была прервана драматическими событиями осени 1502 года - гибелью республики. Макиавелли был лишен поста и права занимать какую-либо государственную должность и выслан. Но эти события не сломили Макиавелли: он находит в себе силы заняться литературой и научными исследованиями. Он хотел быть полезным своей стране книгами.

Одно из своих важнейших произведений – «Государь» – Макиавелли создал в 1513 году. Опубликовано же оно было лишь в 1532 году, уже после смерти автора.

Произведения Макиавелли необходимо рассматривать как закономерное выражение его эпохи. Условия, в которых он жил, определялись противоречиями в трех сферах: в пределах Флорентийской республики (необходимость развития города-государства), внутри Италии (междоусобная борьба итальянских государств и папства), в рамках Европы (торговая конкуренция, участие итальянских республик в большой европейской политике).

Каково же было в то время состояние Италии? Она перестала быть государством. Все ее части завоевали суверенитет, многие превратились в сеньории. При этом строе сохранились внешние формы республиканского строя, но фактически города-государства управлялись представителями одного знатного рода, передававшего власть по чисто династическому принципу. Италия превратилась в беспорядочное смешение независимых государств, внутри которых по воле случая устанавливалось монархическое, аристократическое или демократическое правление.

Италия стала ареной войн, которые иноземные державы стали вести за ее земли. Немцы, французы, швейцарцы постоянно нападали на Италию и грабили ее.

В эти страшные годы и появилось произведение «Государь» Никколо Макиавелли, к чтению которого нужно подходить с точки зрения тех исторических событий.

В своем произведении, вызвавшем массу споров, Макиавелли не идет на поводу у тех, кто предлагал умилительный идеал государя, обладающего лишь превосходными положительными качествами. Он рисует картину качеств реалистических, которыми обладали и обладают реальные правители. И совет – каким нужно быть новому государю в реальной жизни – он дает аргументированно, ссылаясь на действительные события мировой истории.

Новый Государь Никколо Макиавелли – это не просто человек, обладающий набором качеств и свойств, не просто идеальный образ. Макиавелли основательно, тщательно, бережно и продуманно выстраивает зримый, живой и притягательный образ Нового Государя.

Макиавелли обстоятельно рассматривает такие категории и понятия, как щедрость и бережливость, жестокость и милосердие, любовь и ненависть.

Рассматривая щедрость и бережливость, Макиавелли замечает, что те государи, которые стремились быть щедрыми, за короткое время тратили все свои богатства. После истощения казны они были вынуждены поднимать уже существующие и устанавливать новые налоги, что вело к ненависти подданных. Поэтому Макиавелли советует государю не бояться прослыть скупым. Но тут же автор рассматривает некоторые возможные ситуации, когда подобный совет будет не полезен, а вреден. И, как и в течение всего произведения, приводит конкретные исторические факты, иллюстрирующие его утверждения.

Ведя речь о таких качествах, как жестокость и милосердие, Макиавелли сразу же пишет, что «каждый государь желал бы прослыть милосердным, а не жестоким». Другое дело, что часто, для удержания власти, правителю приходится проявлять жестокость. Если стране грозит беспорядок, то государь просто обязан не допустить этого, даже если придется учинить несколько расправ. Зато по отношению к многочисленным подданным эти казни станут актом милосердия, поскольку беспорядок принес бы горе и страдания именно им.

Именно из-за этой части произведения Макиавелли обвинили в призыве к жестокости и в неразборчивости в выборе средств.«Государь» является трактатом о роли, месте и значении главы государства, а его объявили пособием для абсолютных монархов и диктаторов. Но Макиавелли был не пропагандистом жестокости и лицемерия, а исследователем методов и сущности единовластия.

К тому же обвинители «не замечали» в той же главе такие слова автора: «Однако новый государь не должен быть легковерен, мнителен и скор на расправу, во всех своих действиях он должен быть сдержан, осмотрителен и милостив». Применение жестоких мер Макиавелли оправдывал лишь при неизбежных обстоятельствах.

При этом, как истинный идеолог буржуазии, Макиавелли объявляет неприкосновенность частной собственности, жилища и семьи граждан. Все остальное зависит от самого государя, которому Макиавелли советует опираться только на то, что зависит то него самого.

Советует государю Макиавелли и не быть в политике романтиком. Нужно быть реалистом. Это касается и того, нужно ли правителю держать данное им слово. Надо, но только если это не идет в разрез с интересами его государства. Государь должен поступать так, как диктуют ему обстоятельства. «Итак, из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе». То есть пусть он будет силен, как царь зверей, и в то же время хитер и изворотлив, как лиса. Макиавелли призывает государя к бдительности.

Преобладание общих государственных интересов над частными, общеполитических целей над любыми другими определяет характер психологии нового государя.

Много внимания уделяет Макиавелли отношениями нового государя с народом.

Прежде всего, он предупреждает, чтобы правитель не совершал поступков, которые могли бы вызвать ненависть или презрение подданных. Государь может вызвать презрение к себе непостоянством, легкомысленностью, изнеженностью, малодушием.

Именно в этой главе Макиавелли ясно формулирует неприкосновенность частной собственности. Государю ни в коем случае не следует нарушать эти священные права, так как это быстрее, чем что-либо, приведет к ненависти к правителю со стороны народа.

Правителю, по утверждению автора «Государя», может грозить лишь две опасности: извне и изнутри. Против опасности извне можно защититься оружием и доблестью. А против заговоров изнутри есть одно важнейшее средство – «не быть ненавистным народу».

Макиавелли четко делит подданных государя на знать и народ. Он считает достижение равновесия между этими группами одной из важнейших задач мудрого правителя. Причем небезосновательно считает, что народ гораздо большая сила, чем знатные подданные.

Макиавелли учил не только устанавливать власть, но и придавал большое значение тому, как эту власть сохранить. Советы автор дает не отвлеченные, а подтвержденные реальными историческими событиями. В вопросе сохранения власти после ее завоевания Макиавелли рассматривает большое количество подходящих способов: выбор друзей и советников, постройка или, наоборот, разрушение крепостей, содержание армии и т.д.

Почитание и уважение государя подданными – одно из главных условий сохранения им власти в стране. «Ничто не может внушить к государю такого почтения, как военные предприятия и необычайные поступки», - утверждает Макиавелли. По существу, он излагает своеобразный кодекс поведения и действий нового государя, которые должны быть направлены на повышение его авторитета внутри страны и за рубежом, на прославление его имени, добродетелей и доблестей.

«Государя уважают также, если он открыто заявляет себя врагом или другом», то есть не колеблется, если нужно выступить за или против. Макиавелли рисует многосторонний облик нового государя.

Не обходит автор стороной и такой важный вопрос, как советники правителя - его ближайшее окружение. Хороши они или плохи, «зависит от благоразумия государей». Именно то, каких людей правитель приближает к своей особе, говорит о его мудрости. Макиавелли считает, что первая ошибка или, наоборот, первая удача правителя, это выбор советников.

Выбрав хороших советников, государь должен стараться удержать их преданность с помощью богатства и почестей.

В одной из глав своего произведения Макиавелли пытается предостеречь государя от льстецов. Уберечься от них, не попасть под их влияние, не потеряв почтения, не так просто, как кажется.

Макиавелли опровергает и распространенное мнение, что мудрость государя во многом зависит от добрых советов. Это не так, наоборот, «государю, который сам не обладает мудростью, бесполезно давать благие советы».

Наделяя нового государя неограниченной властью, Макиавелли, в строгом соответствии с этим, возлагает на него всю ответственность за состояние государства, за сохранение и укрепление власти. Меньше полагаться на судьбу советует автор правителю, а больше уделять внимание правлению, мудрому и умелому. Государь должен рассчитывать прежде всего на свое умение управлять государством и на созданное войско, а не на судьбу.

Никколо Макьявелли – его светлости Лоренцо деи Медичи

Обыкновенно, желая снискать милость правителя, люди посылают ему в дар то, что имеют самого дорогого или чем надеются доставить ему наибольшее удовольствие, а именно: коней, оружие, парчу, драгоценные камни и прочие украшения, достойные величия государей. Я же, вознамерившись засвидетельствовать мою преданность Вашей светлости, не нашел среди того, чем владею, ничего более дорогого и более ценного, нежели познания мои в том, что касается деяний великих людей, приобретенные мною многолетним опытом в делах настоящих и непрестанным изучением дел минувших. Положив много времени и усердия на обдумывание того, что я успел узнать, я заключил свои размышления в небольшом труде, который посылаю в дар Вашей светлости. И хотя я полагаю, что сочинение это недостойно предстать перед вами, однако же верю, что по своей снисходительности вы удостоите принять его, зная, что не в моих силах преподнести вам дар больший, нежели средство в кратчайшее время постигнуть то, что сам я узнавал ценой многих опасностей и тревог. Я не заботился здесь ни о красоте слога, ни о пышности и звучности слов, ни о каких внешних украшениях и затеях, которыми многие любят расцвечивать и уснащать свои сочинения, ибо желал, чтобы мой труд либо остался в безвестности, либо получил признание единственно за необычность и важность предмета. Я желал бы также, чтобы не сочли дерзостью то, что человек низкого и ничтожного звания берется обсуждать и направлять действия государей. Как художнику, когда он рисует пейзаж, надо спуститься в долину, чтобы охватить взглядом холмы и горы, и подняться на гору, чтобы охватить взглядом долину, так и здесь: чтобы постигнуть сущность народа, надо быть государем, а чтобы постигнуть природу государей, надо принадлежать к народу.

Пусть же Ваша светлость примет сей скромный дар с тем чувством, какое движет мною; если вы соизволите внимательно прочитать и обдумать мой труд, вы ощутите, сколь безгранично я желаю Вашей светлости достичь того величия, которое сулит вам судьба и ваши достоинства. И если с той вершины, куда вознесена Ваша светлость, взор ваш когда-либо обратится на ту низменность, где я обретаюсь, вы увидите, сколь незаслуженно терплю я великие и постоянные удары судьбы.

Глава I
Скольких видов бывают государства и как они приобретаются

Все государства, все державы, обладавшие или обладающие властью над людьми, были и суть либо республики, либо государства, управляемые единовластно. Последние могут быть либо унаследованными – если род государя правил долгое время, либо новыми. Новым может быть либо государство в целом – таков Милан для Франческо Сфорца; либо его часть, присоединенная к унаследованному государству вследствие завоевания, – таково Неаполитанское королевство для короля Испании. Новые государства разделяются на те, где подданные привыкли повиноваться государям, и те, где они искони жили свободно; государства приобретаются либо своим, либо чужим оружием, либо милостью судьбы, либо доблестью.

Глава II
О наследственном единовластии

Я не стану касаться республик, ибо подробно говорю о них в другом месте.

Здесь я перейду прямо к единовластному правлению и, держась намеченного выше порядка, разберу, какими способами государи могут управлять государствами и удерживать над ними власть.

Начну с того, что наследному государю, чьи подданные успели сжиться с правящим домом, гораздо легче удержать власть, нежели новому, ибо для этого ему достаточно не преступать обычая предков и впоследствии без поспешности применяться к новым обстоятельствам. При таком образе действий даже посредственный правитель не утратит власти, если только не будет свергнут особо могущественной и грозной силой, но и в этом случае он отвоюет власть при первой же неудаче завоевателя.

У нас в Италии примером тому может служить герцог Феррарский, который удержался у власти после поражения, нанесенного ему венецианцами в 1484 году и папой Юлием в 1510-м, только потому, что род его исстари правил в Ферраре. Ибо у государя, унаследовавшего власть, меньше причин и меньше необходимости притеснять подданных, почему они и платят ему большей любовью, и если он не обнаруживает чрезмерных пороков, вызывающих ненависть, то закономерно пользуется благорасположением граждан. Давнее и преемственное правление заставляет забыть о бывших некогда переворотах и вызвавших их причинах, тогда как всякая перемена прокладывает путь другим переменам.

Глава III
О смешанных государствах

Трудно удержать власть новому государю. И даже наследному государю, присоединившему новое владение – так что государство становится как бы смешанным, – трудно удержать над ним власть прежде всего вследствие той же естественной причины, какая вызывает перевороты во всех новых государствах. А именно: люди, веря, что новый правитель окажется лучше, охотно восстают против старого, но вскоре они на опыте убеждаются, что обманулись, ибо новый правитель всегда оказывается хуже старого. Что опять-таки естественно и закономерно, так как завоеватель притесняет новых подданных, налагает на них разного рода повинности и обременяет их постоями войска, как это неизбежно бывает при завоевании. И таким образом наживает врагов в тех, кого притеснил, и теряет дружбу тех, кто способствовал завоеванию, ибо не может вознаградить их в той степени, в какой они ожидали, но не может и применить к ним крутые меры, будучи им обязан – ведь без их помощи он не мог бы войти в страну, как бы ни было сильно его войско. Именно по этим причинам Людовик XII, король Франции, быстро занял Милан и так же быстро его лишился. И герцогу Лодовико потому же удалось в тот раз отбить Милан собственными силами. Ибо народ, который сам растворил перед королем ворота, скоро понял, что обманулся в своих упованиях и расчетах, и отказался терпеть гнет нового государя.

Правда, если мятежная страна завоевана повторно, то государю легче утвердить в ней свою власть, так как мятеж дает ему повод с меньшей оглядкой карать виновных, уличать подозреваемых, принимать защитные меры в наиболее уязвимых местах. Так в первый раз Франция сдала Милан, едва герцог Лодовико пошумел на его границах, но во второй раз Франция удерживала Милан до тех пор, пока на нее не ополчились все итальянские государства и не рассеяли и не изгнали ее войска из пределов Италии, что произошло по причинам, названным выше. Тем не менее Франция оба раза потеряла Милан. Причину первой неудачи короля, общую для всех подобных случаев, я назвал; остается выяснить причину второй и разобраться в том, какие средства были у Людовика – и у всякого на его месте, – чтобы упрочить завоевание верней, чем то сделала Франция.

Начну с того, что завоеванное и унаследованное владения могут принадлежать либо к одной стране и иметь один язык, либо к разным странам и иметь разные языки. В первом случае удержать завоеванное нетрудно, в особенности если новые подданные и раньше не знали свободы. Чтобы упрочить над ними власть, достаточно искоренить род прежнего государя, ибо при общности обычаев и сохранении старых порядков ни от чего другого не может произойти беспокойства. Так, мы знаем, обстояло дело в Бретани, Бургундии, Нормандии и Гаскони, которые давно вошли в состав Франции; правда, языки их несколько различаются, но благодаря сходству обычаев они мирно уживаются друг с другом. В подобных случаях завоевателю следует принять лишь две меры предосторожности: во-первых, проследить за тем, чтобы род прежнего государя был искоренен, во-вторых, сохранить прежние законы и подати – тогда завоеванные земли в кратчайшее время сольются в одно целое с исконным государством завоевателя.

Но если завоеванная страна отличается от унаследованной по языку, обычаям и порядкам, то тут удержать власть поистине трудно, тут требуется и большая удача, и большое искусство. И одно из самых верных и прямых средств для этого – переселиться туда на жительство. Такая мера упрочит и обезопасит завоевание – именно так поступил с Грецией турецкий султан, который, как бы ни старался, не удержал бы Грецию в своей власти, если бы не перенес туда свою столицу. Ибо только живя в стране, можно заметить начинающуюся смуту и своевременно ее пресечь, иначе узнаешь о ней тогда, когда она зайдет так далеко, что поздно будет принимать меры. Обосновавшись в завоеванной стране, государь, кроме того, избавит ее от грабежа чиновников, ибо подданные получат возможность прямо взывать к суду государя – что даст послушным больше поводов любить его, а непослушным бояться. И если бы кто-нибудь из соседей замышлял нападение, то теперь он проявит большую осторожность, так что государь едва ли лишится завоеванной страны, если переселится туда на жительство.

Другое отличное средство – учредить в одном-двух местах колонии, связующие новые земли с государством завоевателя. Кроме этой, есть лишь одна возможность – разместить в стране значительное количество кавалерии и пехоты. Колонии не требуют больших издержек, устройство и содержание их почти ничего не стоят государю, и разоряют они лишь тех жителей, чьи поля и жилища отходят новым поселенцам, то есть горстку людей, которые, обеднев и рассеявшись по стране, никак не смогут повредить государю; все же прочие останутся в стороне и поэтому скоро успокоятся, да, кроме того, побоятся, оказав непослушание, разделить участь разоренных соседей. Так что колонии дешево обходятся государю, верно ему служат и разоряют лишь немногих жителей, которые, оказавшись в бедности и рассеянии, не смогут повредить государю. По каковому поводу уместно заметить, что людей следует либо ласкать, либо изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое – не может; из чего следует, что наносимую человеку обиду надо рассчитать так, чтобы не бояться мести. Если же вместо колоний поставить в стране войско, то содержание его обойдется гораздо дороже и поглотит все доходы от нового государства, вследствие чего приобретение обернется убытком; к тому же от этого пострадает гораздо больше людей, так как постои войска обременяют все население, отчего каждый, испытывая тяготы, становится врагом государю, а такие враги могут ему повредить, ибо хотя они и побеждены, но остаются у себя дома. Итак, с какой стороны ни взгляни, содержание подобного гарнизона вредно, тогда как учреждение колоний полезно.

В чужой по обычаям и языку стране завоевателю следует также сделаться главой и защитником более слабых соседей и постараться ослабить сильных, а кроме того, следить за тем, чтобы в страну как-нибудь не проник чужеземный правитель, не уступающий ему силой. Таких всегда призывают недовольные внутри страны по избытку честолюбия или из страха, – так некогда римлян в Грецию призвали этолийцы, да и во все другие страны их тоже призывали местные жители. Порядок же вещей таков, что, когда могущественный государь входит в страну, менее сильные государства сразу примыкают к нему – обычно из зависти к тем, кто превосходит их силой, – так что ему нет надобности склонять их в свою пользу, ибо они сами охотно присоединятся к созданному им государству. Надо только не допускать, чтобы они расширялись и крепли, и тогда, своими силами и при их поддержке, нетрудно будет обуздать более крупных правителей и стать полновластным хозяином в данной стране. Если же государь обо всем этом не позаботится, он скоро лишится завоеванного, но до того претерпит бесчисленное множество трудностей и невзгод.

Римляне, завоевывая страну, соблюдали все названные правила: учреждали колонии, покровительствовали слабым, не давая им, однако, войти в силу; обуздывали сильных и принимали меры к тому, чтобы в страну не проникло влияние могущественных чужеземцев. Ограничусь примером Греции. Римляне привлекли на свою сторону ахейцев и этолийцев; унизили Македонское царство; изгнали оттуда Антиоха. Но невзирая ни на какие заслуги, не позволили ахейцам и этолийцам расширить свои владения, не поддались на лесть Филиппа и не заключили с ним союза, пока не сломили его могущества, и не уступили напору Антиоха, домогавшегося владений в Греции. Римляне поступали так, как надлежит поступать всем мудрым правителям, то есть думали не только о сегодняшнем дне, но и о завтрашнем и старались всеми силами предотвратить возможные беды, что нетрудно сделать, если вовремя принять необходимые меры, но если дожидаться, пока беда грянет, то никакие меры не помогут, ибо недуг станет неизлечимым.

Здесь происходит то же самое, что с чахоткой: врачи говорят, что в начале эту болезнь трудно распознать, но легко излечить; если же она запущена, то ее легко распознать, но излечить трудно. Так же и в делах государства: если своевременно обнаружить зарождающийся недуг, что дано лишь мудрым правителям, то избавиться от него нетрудно, но если он запущен так, что всякому виден, то никакое снадобье уже не поможет.

Римляне, предвидя беду заранее, тотчас принимали меры, а не бездействовали из опасения вызвать войну, ибо знали, что войны нельзя избежать, можно лишь оттянуть ее – к выгоде противника. Поэтому они решились на войну с Филиппом и Антиохом на территории Греции – чтобы потом не пришлось воевать с ними в Италии. В то время еще была возможность избежать войны как с тем, так и с другим, но они этого не пожелали. Римлянам не по душе была поговорка, которая не сходит с уст теперешних мудрецов: полагайтесь на благодетельное время, – они считали благодетельным лишь собственную доблесть и дальновидность. Промедление же может обернуться чем угодно, ибо время приносит с собой как зло, так и добро, как добро, так и зло.

Но вернемся к Франции и посмотрим, выполнила ли она хоть одно из названных мною условий. Я буду говорить не о Карле, а о Людовике – он дольше удерживался в Италии, поэтому его образ действия для нас нагляднее, – и вы убедитесь, что он поступал прямо противоположно тому, как должен поступать государь, чтобы удержать власть над чужой по обычаям и языку страной.

Король Людовик вошел в Италию благодаря венецианцам, которые, желая расширить свои владения, потребовали за помощь половину Ломбардии. Я не виню короля за эту сделку: желая ступить в Италию хоть одной ногой и не имея в ней союзников, в особенности после того, как по милости Карла перед Францией захлопнулись все двери, он вынужден был заключать союзы, не выбирая. И он мог бы рассчитывать на успех, если бы не допустил ошибок впоследствии. Завоевав Ломбардию, он сразу вернул Франции престиж, утраченный ею при Карле: Генуя покорилась, флорентийцы предложили союз; маркиз Мантуанский, герцог Феррарский, дом Бентивольо, графиня Форли, властители Фаэнцы, Пезаро, Римини, Камерино, Пьомбино; Лукка, Пиза, Сиена – все устремились к Людовику с изъявлениями дружбы. Тут-то венецианцам и пришлось убедиться в опрометчивости своего шага: ради двух городов в Ломбардии они отдали под власть короля две трети Италии.

Рассудите теперь, как легко было королю закрепить свое преимущество: для этого надо было лишь следовать названным правилам и обеспечить безопасность союзникам: многочисленные, но слабые, в страхе кто перед Церковью, кто перед венецианцами, они вынуждены были искать его покровительства; он же мог бы через них обезопасить себя от тех, кто еще оставался в силе. И, однако, не успел он войти в Милан, как предпринял обратное: помог папе Александру захватить Романью. И не заметил, что этим самым подрывает свое могущество, отталкивает союзников и тех, кто вверился его покровительству, и к тому же значительно укрепляет светскую власть папства, которое и без того крепко властью духовной. Совершив первую ошибку, он вынужден был дальше идти тем же путем, так что ему пришлось самому явиться в Италию, чтобы обуздать честолюбие Александра и не дать ему завладеть Тосканой. Но Людовику как будто мало было того, что он усилил Церковь и оттолкнул союзников: домогаясь Неаполитанского королевства, он разделил его с королем Испании, то есть призвал в Италию, где сам был властелином, равного по силе соперника, – как видно, затем, чтобы недовольным и честолюбцам было у кого искать прибежища. Изгнав короля, который мог стать его данником, он призвал в королевство государя, который мог изгнать его самого.

Поистине страсть к завоеваниям – дело естественное и обычное; и тех, кто учитывает при этом свои возможности, все одобрят или же никто не осудит; но достойную осуждения ошибку совершает тот, кто не учитывает своих возможностей и стремится к завоеваниям какой угодно ценой. Франции стоило бы попытаться овладеть Неаполем, если бы она могла сделать это своими силами, но она не должна была добиваться его ценою раздела. Если раздел Ломбардии с венецианцами еще можно оправдать тем, что он позволил королю утвердиться в Италии, то этот второй раздел достоин лишь осуждения, ибо не может быть оправдан подобной необходимостью.

Итак, Людовик совершил общим счетом пять ошибок: изгнал мелких правителей, помог усилению сильного государя внутри Италии, призвал в нее чужеземца, равного себе могуществом, не переселился в Италию, не учредил там колоний.

Эти пять ошибок могли бы оказаться не столь уж пагубными при его жизни, если бы он не совершил шестой: не посягнул на венецианские владения. Венеции следовало дать острастку до того, как он помог усилению Церкви и призвал испанцев, но, совершив обе эти ошибки, нельзя было допускать разгрома Венеции. Оставаясь могущественной, она удерживала бы других от захвата Ломбардии – как потому, что сама имела на нее виды, так и потому, что никто не захотел бы вступать в войну с Францией за то, чтобы Ломбардия досталась Венеции, а воевать с Францией и Венецией одновременно ни у кого не хватило бы духу. Если же мне возразят, что Людовик уступил Романью Александру, а Неаполь – испанскому королю, дабы избежать войны, я отвечу прежними доводами, а именно: что нельзя попустительствовать беспорядку ради того, чтобы избежать войны, ибо войны не избежишь, а преимущество в войне утратишь. Если же мне заметят, что король был связан обещанием папе: в обмен на расторжение королевского брака и кардинальскую шапку архиепископу Руанскому помочь захватить Романью, – то я отвечу на это в той главе, где речь пойдет об обещаниях государей и о том, каким образом следует их исполнять.

Итак, король Людовик потерял Ломбардию только потому, что отступил от тех правил, которые соблюдались государями, желавшими удержать завоеванную страну. И в этом нет ничего чудесного, напротив, все весьма обычно и закономерно. Я говорил об этом в Нанте с кардиналом Руанским, когда Валентино – так в просторечии звали Чезаре Борджа, сына папы Александра – покорял Романью: кардинал заметил мне, что итальянцы мало смыслят в военном деле, я отвечал ему, что французы мало смыслят в политике, иначе они не допустили бы такого усиления Церкви. Как показал опыт, Церковь и Испания благодаря Франции расширили свои владения в Италии, а Франция благодаря им потеряла там все. Отсюда можно извлечь вывод, многократно подтверждавшийся: горе тому, кто умножает чужое могущество, ибо оно добывается умением или силой, а оба эти достоинства не вызывают доверия у того, кому могущество достается.

Глава IV
Почему царство Дария, завоеванное Александром, не восстало против преемников Александра после его смерти

Рассмотрев, какого труда стоит удержать власть над завоеванным государством, можно лишь подивиться, почему вся держава Александра Великого – после того, как он в несколько лет покорил Азию и вскоре умер, – против ожидания не только не распалась, но мирно перешла к его преемникам, которые в управлении ею не знали других забот, кроме тех, что навлекали на себя собственным честолюбием. В объяснение этого надо сказать, что все единовластно управляемые государства, сколько их было на памяти людей, разделяются на те, где государь правит в окружении слуг, которые милостью и соизволением его поставлены на высшие должности и помогают ему управлять государством, и те, где государь правит в окружении баронов, властвующих не милостью государя, но в силу древности рода. Бароны эти имеют наследные государства и подданных, каковые признают над собой их власть и питают к ним естественную привязанность. Там, где государь правит посредством слуг, он обладает большей властью, так как по всей стране подданные знают лишь одного властелина; если же повинуются его слугам, то лишь как чиновникам и должностным лицам, не питая к ним никакой особой привязанности.

Примеры разного образа правления являют в наше время турецкий султан и французский король. Турецкая монархия повинуется одному властелину; все прочие в государстве – его слуги; страна поделена на округи – санджаки, куда султан назначает наместников, которых меняет и переставляет, как ему вздумается. Король Франции, напротив, окружен многочисленной родовой знатью, признанной и любимой своими подданными и, сверх того, наделенной привилегиями, на которые король не может безнаказанно посягнуть.

Если мы сравним эти государства, то увидим, что монархию султана трудно завоевать, но по завоевании легко удержать; и напротив, такое государство, как Франция, в известном смысле проще завоевать, но зато удержать куда сложнее. Державой султана нелегко овладеть потому, что завоеватель не может рассчитывать на то, что его призовет какой-либо местный властитель, или на то, что мятеж среди приближенных султана облегчит ему захват власти. Как сказано выше, приближенные султана – его рабы, и так как они всем обязаны его милостям, то подкупить их труднее, но и от подкупленных от них было бы мало толку, ибо по указанной причине они не могут увлечь за собой народ. Следовательно, тот, кто нападает на султана, должен быть готов к тому, что встретит единодушный отпор, и рассчитывать более на свои силы, чем на чужие раздоры. Но если победа над султаном одержана и войско его наголову разбито в открытом бою, завоевателю некого более опасаться, кроме разве кровной родни султана. Если же и эта истреблена, то можно никого не бояться, так как никто другой не может увлечь за собой подданных; и как до победы не следовало надеяться на поддержку народа, так после победы не следует его опасаться.

Очень кратко Став государем, вы можете быть милостивым или жестоким, честным или лживым - вы вправе делать всё, что укрепит ваше правление. Когда речь идёт о власти, любые средства хороши.

Подданные должны почувствовать себя значимыми

Представьте, что вы правите в эпоху Возрождения и только что завоевали новую территорию. Население считает вас оккупантом и чужаком, не хочет воспринимать в качестве своего государя. Как тогда управлять страной?

Первое правило государя

Старайтесь лично присутствовать в новых владениях. Близость правителя позволит жителям ощутить собственную значимость и одновременно отпугнёт врагов.

Если вы не можете приехать сами, отправьте своих подданных. Так новые подданные привыкнут к укладу вашего народа и начнут адаптироваться.

Второе правило

Всегда принимайте меры по устранению потенциальных конкурентов. Защищайте слабых лидеров вокруг новых владений, они с удовольствием присоединятся к вам. Ваш союз может стать достаточно сильным, чтобы бросить вызов мощным государствам, которые могут угрожать вашей власти.

Третье правило

Будьте внимательны к будущим угрозам. Болезнь легче вылечить в начале, поэтому и соперников проще остановить при их первом наступлении.

Пример: Древние римляне использовали эту тактику при захвате Греции. Они не позволяли ни одному местному лидеру стать сильнее, чем другие, неважно, насколько лояльным он был к римлянам.

А король Франции Людовик XII, захватив Северную Италию, быстро потерял над ней контроль, нарушив все вышеуказанные правила. Не повторяйте его ошибки.

Государство либо легко завоевать, но трудно управлять, либо трудно завоевать, но легко управлять

Когда скончался Александр Великий после завоевания Персидского царства, все думали, что без него македонцы быстро потеряют контроль над персами. Но они сумели сохранить свою власть на долгие годы. Как?

Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим различные виды государств.

Система правитель-барон

Пример: Во Франции король правил страной через множество дворян (их называли баронами), имеющих личный интерес. Такая неустойчивая система ведёт к раздробленности государства. Изредка бароны даже могут оспорить власть короля.

Страну с такой системой легко завоевать: достаточно переманить несколько баронов на свою сторону. Но в будущем вы получите те же неприятности, что и ваш предшественник.

Отношения правитель-слуга

Государь начинает царствование с устранения людей с политическими амбициями. Остаются только те, кто искренне поддерживает правителя и его планы. Так создаётся сплочённое государство, оказывающее жёсткое сопротивление оккупантам при вторжении.

Пример: Когда Александр завоевал Персию, она имела данную систему правления. Царь Дарий упразднил все институты и заставил лидеров преданно следовать за ним. Поэтому Александру пришлось яростно бороться, чтобы покорить Персию, но зато после его смерти в стране не существовало независимых правителей, которые могли бы начать переворот.

Только вы выбираете, какую систему применять в своём государстве. Каждая имеет свои преимущества, поэтому решать нужно исходя из конкретных обстоятельств и ваших возможностей.

Приобретение новых государств зависит от удачи и достоинств

Правитель может получить контроль над государством двумя способами: армия и международные соглашения.

Независимо от метода, требуется сочетание великих достоинств и счастливого случая.

Даже самому одарённому правителю необходимо немного удачи, чтобы использовать свои достоинства. Захват города или королевства с помощью армии демонстрирует ваше мужество, духовную силу, характер и лидерство. Но все это бесполезно, если удача не окажется на вашей стороне.

Пример: Ромула случай заставил покинуть город Альба в младенчестве, тем самым подтолкнув его положить начало Рима. Не будь он вынужден покинуть Альбу, мог в итоге стать фермером, не имея возможности показать свои положительные стороны.

Но верно и обратное: если судьба благосклонна к вам, придётся проявить себя, чтобы воспользоваться ею.

Пример: Если влиятельный покровитель благосклонен к вам, можно стать государем просто по счастливой случайности. Но в новом государстве ваши оппоненты будут сильнее сторонников, потому что первые нацелены на ваше свержение, а сторонники не знают, чего от вас ожидать.

Вам придётся действовать быстро и достойно, чтобы заложить основы долгого царствования. Возьмите под контроль знать в государстве и создайте собственную армию. Без этих мер предосторожностей вас быстро свергнут.

Злодеяние и народная поддержка помогут стать государем

Пример: В 317 г. до н. э. человек по имени Агатокл, сын гончара, собрал армию наёмников и взял Сиракузы (Сицилия). Несмотря на свою клятву соблюдать демократическую Конституцию, он убил 10 000 своих противников и стал тираном.

Злодеяние - один из способов обрести власть. Хитрость и беспощадность помогут получить контроль над государством.

Но жестокость работает только при правильном применении. Жестокость должна быть стремительной − нанесите один беспощадный удар. Сначала народ будет сильно возмущён. Постепенно уменьшайте количество насилия, успокаивая этим население. Именно так поступил Агатокл, и ему удалось сохранить власть.

И наоборот, чрезмерная порядочность в начале правления и постепенное увеличение жестокости - не разумная тактика.

Власть можно получить также, защищая граждан и приобретая поддержку с их стороны. Нужно помочь людям стать достаточно обеспеченными, чтобы они хотели поддерживать вас. «Достаточная обеспеченность» зависит от того, к чему люди привыкли.

Пример: Если люди до этого были рабами, то будут счастливы, обретя свободу.

Основная цель - заставить граждан чувствовать себя в долгу. Если это случится, они будут держать вас у власти, даже если придётся терпеть лишения. При власти посредством террора люди не чувствуют себя в долгу.

Жестокостью проще добиться власти, но власть, основанная на поддержке населения более стабильна.

Каждый государь должен владеть искусством войны

Дипломатия - полезный инструмент, но когда дело доходит до драки, безоружный всегда подчинится вооружённому. Искусство войны необходимо, чтобы стать и оставаться государем.

Даже в мирное время важно развивать военные навыки, потому что путём войны вероятнее всего потерять государство.

Войска играют ключевую роль: хорошие законы и институты невозможны без защиты со стороны сильной армии.

Война необходима для поддержания власти, поэтому постоянно держите в боевом состоянии свою армию и себя - свои физические и умственные способности.

Пример: Каждый раз во время охоты изучайте ландшафт ваших владений и подумайте, как использовать местность для формирования обороны при войне.

Подготовиться к войне помогает опыт великих мастеров. Все великие командиры учились у своих предшественников: Александр Македонский - у Ахилла, а Цезарь подражал Александру.

Важно быть хорошим лидером в мирное время, но нельзя забывать, что фортуна изменчива. На государство может обрушиться война, и единственный способ сохранить власть - подготовиться к ней.

Армия государства должна состоять из его граждан

Что общего у римлян, спартанцев и швейцарцев?

Эти страны имели хорошо вооружённое население, что позволило им оставаться независимыми на протяжении целых столетий. Только армии из местных жителей могут эффективно защищать государство.

Наёмники, то есть независимые войска, сражающиеся только за деньги, бесполезны. Они не заинтересованы в выживании государства, поэтому в бою могут убежать, если почувствуют, что за деньги не стоит умирать.

Наёмники будут грабить вас в мирное время, а на войне позволят делать то же самое вашему противнику. И даже если вам повезёт найти способного командира наёмников, готового сражаться за вас, рано или поздно он осознает, что может легко свергнуть и вас.

Пример: В 15-16 веках Италия неоднократно полагалась на наёмников и была завоёвана французскими королями, а позже оккупирована Фердинандом Арагонским, когда наёмники удирали с поля боя сломя голову.

Другая ошибка - полагаться на вспомогательные войска союзников. Как только чужие войска вступят на вашу землю, вы рискуете никогда не избавиться от них.

Пример: Греция впустила 10 000 турецких солдат на свою землю, чтобы защититься от соседей. Когда война закончилась, турки отказались вернуться восвояси и, в итоге, оккупировали Грецию на протяжении нескольких столетий.

Вы проиграете, полагаясь на вспомогательные войска: если их победят, ваше государство падёт, а если они выиграют, то останутся и поработят вас.

Единственный способ защитить страну - создать армию из собственных граждан.

Государь должен гармонично сочетать щедрость и скупость

Подданные ожидают от своего правителя определённого поведения.

Личностные черты характера, такие как, вежливость или щедрость, важны для стабильности государства. При этом качества, положительные для обычного гражданина, могут не быть таковыми для государя.

Возьмём щедрость. Щедрый человек всеми любим, но если правитель, стремясь к такой репутации, начнёт тратить все, что можете себе позволить, люди быстро привыкнут к этому. Придётся постоянно осыпать граждан дарами, что быстро истощит казну. Понадобится увеличить налоговое бремя, что сведёт все преимущества щедрости на нет.

Чтобы быть успешным государем, нужно уравновешивать щедрость и жадность.

Проявляйте щедрость, чтобы обрести власть, особенно в государствах, где граждане могут выбирать правителя.

Пример: Так Цезарь стал правителем Рима: он потратил целое состояние на «хлеб и зрелища», чтобы увеличить свою популярность.

Но уже став государем, покажите скупость и постепенно увеличивайте расходы, чтобы укреплять популярность, не влезая в финансовые неприятности.

Пример: Как только Цезарь получил желаемую должность, он умерил свою щедрость, чтобы не обанкротить империю.

В долгосрочной перспективе граждане будут больше удовлетворены, если вы установите невысокие налоги. Поэтому скупость в целях снижения налогов лучше, чем щедрость.

Успешный государь может использовать жестокость в свою пользу

Одной из величайших угроз Римской империи стала война, начатая Ганнибалом и его Карфагенской армией. Успех Ганнибала приписывают его жестокости. Правильно применённая жестокость принесёт вам пользу.

Пример: Ганнибал распял собственных разведчиков за предоставление неверных сведений. Он вселял страх в солдат, тем самым сплачивая их в трудные времена.

Каждый государь хочет выглядеть милостивым и справедливым, но для того, чтобы сохранить власть и объединить граждан, он должен внушать благоговейный страх.

Для правителя лучше, чтобы его боялись, а не любили. Все мы знаем, что обещания, основанные на любви, постоянно нарушаются, поэтому слишком милосердный государь может быть использован ради чьих-то собственных интересов. Но страх перед суровым наказанием всегда будет служить сдерживающим фактором.

И разве это не милосердно - обеспечивать безопасность жестоким наказанием нарушителей закона?

Жестокость особенно эффективна при управлении армией: солдаты восхищаются некоторой степенью злобности и признают, что она необходима для дисциплины. Успех Ганнибала − пример правильного применения жестокости.

Используйте жестокость в своих интересах, но не заходите слишком далеко, дабы не вызвать ненависть граждан. Постарайтесь найти равновесие. Не наказывайте невинных жителей, не отбирайте их имущество без причины - так люди сплотятся против вас, порождая нестабильность в государстве. Лучший сделать их удовлетворёнными и в некоторой степени боязливыми.

Успешный государь знает, когда использовать обман и скрыть его

Если спросить правителя, с каким животным он себя отождествляет, ответом часто будет лев. Да, львиная сила - это важное качество, но правителю нужна и хитрость лисы.

Как подражать лисе? Давая обещания, не стоит всегда держать своё слово.

Честность важна, поскольку законы и договоры являются основой государственных институтов. Но, как и хитрая лиса, вы должны знать, когда можно пренебречь принципами в пользу собственных интересов.

Пример: Если лидер повстанцев доставляет вам неприятности, почему бы не пригласить его на мирные переговоры и не наказать? Это позволит ловко решить проблему.

Если в вас проснётся совесть, напомните себе, что другие люди часто поступают так, как выгодно им, несмотря на данные обещания.

Просто убедитесь в том, что граждане не увидят коварную сторону вашей личности. Вы можете быть «волком в овечьей шкуре», но должны создавать впечатление добросовестного правителя, разделяющего религиозные и человеческие ценности.

Но на международной арене будьте абсолютно честны. Если отношения между двумя государствами напряжены, необходимо быстро выбрать одну сторону и поддерживать ее.

Нерешительность - худший из возможных вариантов, ведь победитель в конфликте нападёт именно на вас, потому что вы явно не поддерживали его.

Наличие очевидных союзников и противников вносит ясность в вашу собственную ситуацию, и заставляет действовать решительно. Настоящий государь всегда проявляет себя либо как преданный друг, либо как заклятый враг.

История знает много великих лидеров, но все они, в то или иное время, нуждались в советниках. Ни один человек не может быть «мастером на все руки». То, как правитель набирает советников и работает с ними, говорит о его лидерских способностях.

Качество советников зависит только от государя. Вам виднее, в каких областях вам не хватает знаний, поэтому необходимо разумно подбирать подходящих советников и министров.

Определившись, поддерживайте хорошие отношения с министрами, чтобы они служили вашим интересам. Но постоянно присматривайте за ними. Если вы видите, что кто-то действует ради собственной выгоды, незамедлительно увольте его. Те же, кто служит вам верой и правдой, должны получать щедрое вознаграждение - достаточное, чтобы не провоцировать их на интриги за вашей спиной.

Также государь должен уметь просить совета. Советники должны знать, что вы цените честные мнения и не будете наказывать их за правду. Иначе вы услышите лишь обманчивую лесть или приукрашенную истину. Если человек не желает говорить, значит он явно пытается что-то скрыть.

Но не прислушивайтесь к советам безоговорочно: если разрешите министрам раздавать советы без вашей просьбы, люди быстро начнут подвергать сомнению ваши решения. Дайте понять, что только вы решаете, когда обращаться за советом.

Действуйте - не полагайтесь на случай

Вы можете думать, что советы о том, как добиться успеха в качестве правителя, бессмысленны, поскольку судьбу любого государя решает фортуна и Бог.

Но вы можете влиять на своё будущее.

Бог наделил нас свободой воли. Мы способны принимать решения и, тем самым, влиять на свою судьбу. Половина будущего - в руках судьбы, но другая половина зависит от наших действий!

Удача важна для успеха государя, но можно защитить себя, подготовиться к ситуации, когда она отвернется.

Пример: Представьте, что ваша удача - это река, которая в течение многих лет спокойно текла, делая ваши поля плодородными. Вам необходимо строить дамбы от будущих катаклизмов. Так, если «река» превратится в наводнение, вы пострадаете, но не погибнете.

Невозможно подготовиться к каждому повороту судьбы: некоторые из них просто непредсказуемы. Не пытайтесь предвидеть будущее, а создавайте его! Лучший способ сделать это - быть смелым, а не осторожным.

Пример: Отец Юлия II захотел начать войну против Болоньи. Он не ждал согласия со стороны своих союзников и немедленно двинул войска на город. Венеция и Франция не смогли возразить, и кампания имела большой успех.

Макиавелли утверждает, что нужно думать об удаче, как о женщине, кроткой и послушной, предпочитающей молодого энергичного мужа, а не осторожного мыслителя.

Самое главное

Государю следует читать исторические книги и анализировать поступки выдающихся людей. Присмотритесь к тому, как они вели себя на войне, каковы причины их побед и поражений. Старайтесь подражать их примеру и избегайте их ошибок.

Великие дела вершили те государи, которые умели дурачить людей своими уловками. Похвально для государя держать слово. Но опыт показывает, что государи, которые мало заботились о данном слове, одерживали верх над теми, кто уповал на честность. Помните, что львиная сила - хорошо, но хитрость лисы важна не меньше.

Щедрость обходится дорого. Чтобы сохранить звание щедрого, придётся постоянно одаривать подданных. А когда ресурсы истощатся, понадобится повысить налоги, что вызовет ненависть в народе, и в итоге вы все равно прослывёте скупым. Разумнее изначально показать скупость и постепенно увеличивать траты.

ГОСУДАРЬ НИКОЛО МАКИАВЕЛЛИ

Макиавелли видел свое призвание в политической деятельности. Одно из своих важнейших произведений – «Государь» –Макиавелли создал в 1513 году. Опубликовано же оно было лишь в 1532 году, уже после смерти автора. Время написания Государя – когда Италия перестала быть государством, република пала, превратилась в беспорядочное смешение независимых государств, внутри которых по воле случая станавливалось монархическое,аристократическое или демократическое правление, Италия стала арейной для войн.

Исследование построено строго логически, объективно. Макиавелли исходит из реального жизненного опыта и пытается возводить свои теоретические построения на фундаменте этого опыта. «Государь» является живой картиной того времени. Все упоминаемые лицапроизведения реальны. Современники автора или исторические деятели выводятся в «Государе» для того, чтобы что-то доказать или опровергнуть

Краткое содержание Трактата

Государь - главный предмет рассуждения Макиавелли и центральный политический образ, созданный им в трактате. Предварительно рассмотрев, какие бывают типы государств («республики либо управляемые единовластно», гл. I), дав исторические примеры их различных вариантов, Макиавелли переходит к проблеме политической власти и прежде всего тех условий , которые позволяют ее завоевать , а завоевав, удержать .

Далее он целиком сосредоточился на личности правителя . Макиавелли оправдывает политика, действующего по обстоятельствам, сохраняющего верность слову, являющего милосердие, но в душе всегда готов к тому, «чтобы переменить направление, если события примут другой оборот или в другую сторону задует ветер фортуны...». Говорит о Времени , котороепозволяет или препятствует достижению успеха, а именно успех есть мера доблести . Макиавелли не видит в современной ему истории человека, достойного овладеть властью. Поэтому он готовтсогласиться даже на то, чтобы ее осуществил недостойный, каковой и послужил прототипом для его Г., - Чезаре Борджиа, герцог Валентине. Сын папы Александра VI, он являл собой пример самого жестокого, напористого и до поры до времени удачливого политического авантюриста. После смерти папы судьба, правда, отвернулась от Чезаре, обрекая его на гибель (1507), а государство, создаваемое им с таким мастерством и такой кровью, - на крушение. Макиавелли был непосредственным Свидетелем того, как это государство рождалосъ в война х, ибо по поручению Флорентийской республики 1502-1504 гг. не раз сопровождал войска герцога Валентине, в своих донесениях не раз предупреждал, насколько тот опасен и коварен. При жизни бывший для Макиавелли политическим противником, Чезаре после своей смертистанет тем оригиналом, с которого будет списан портрет идеального современного Г.

Он рисует картину качеств реалистических, которыми обладали и обладают реальные правители. И совет – каким нужно быть новому государю в реальной жизни – он дает аргументированно, ссылаясь на действительные события мировой истории.Макиавелли обстоятельно рассматривает такие категории и понятия, как щедрость и бережливость,жестокость и милосердие, любовь и ненависть.

Рассматривая щедрость и бережливость, Макиавелли замечает, что те государи, которые стремились быть щедрыми, за короткое время тратили все свои богатства . Макиавелли советует государю не бояться прослыть скупым . Ведя речь о таких качествах,как жестокость и милосердие , Макиавелли сразу же пишет, что «каждый государь желал бы прослыть милосердным, а не жестоким».

Для удержания власти, правителю приходится проявлять жестокость . Если стране грозит беспорядок, то государь просто обязан не допустить этого, даже если придется учинить несколько расправ. Зато по отношению к многочисленным подданным эти казни станут актом милосердия, поскольку беспорядок принес бы горе и страдания именно им. Из-за этой частипроизведения Макиавелли обвинили в призыве к жестокости и в неразборчивости в выборе средств .

Как истинный идеолог буржуазии, Макиавелли объявляет неприкосновенность частной собственности, жилища и семьи граждан. Все остальное зависит от самого государя.

Преобладание общих государственных интересов над частными .

Отношения государя с народом. Предупреждает, чтобы правитель не совершал поступков, которые могли бы вызвать ненависть или презрение подданных (непостоянством, легкомысленностью, изнеженностью, малодушием). Макиавелли ясно формулирует неприкосновенность частной собственности . Государю ни в коем случае не следует нарушать эти священные права, так как это быстрее, чем что-либо, приведет к ненависти к правителю со стороны народа.

Правителю может грозить лишь две опасности: извне и изнутри. Против опасности извне можно защититься оружием и доблестью. А против заговоров изнутри есть одно важнейшее средство – «не быть ненавистным народу».

Макиавелли считает достижение равновесия междузнатью и народом одной из важнейших задач мудрого правителя. Ннарод гораздо большая сила, чем знатные подданные.

В вопросе сохранения власти после ее завоевания Макиавелли рассматривает почитание и уважение государя подданными – одним из главных условий сохранения им власти в стране.

Не обходит автор стороной и такой важный вопрос, как советники правителя - именно то, каких людей правитель приближает к своей особе, говорит о его мудрости. Макиавелли считает, что первая ошибка или, наоборот, первая удача правителя, это выбор советников. (государь должен стараться удержать их преданность с помощью богатства и почестей.). Макиавелли пытается предостеречь государя от льстецов.

Наделяя нового государя неограниченной властью, Макиавелли, в строгом соответствии с этим, возлагает на него всюответственность за состояние государства, за сохранение и укрепление власти. Государь должен рассчитывать прежде всего на свое умение управлять государством и на созданное войско, а не на судьбу. Хотя Макиавелли и признает, что судьба «повинна» в половине происходящих событий, однако вторую половину он отдает в руки человека .

Не раз Макиавелли возвращается к вопросу о войске государя.Любое войско можно отнести, по его мнению, к одной из четырех групп: собственное, наемное, союзническое и смешанное. Приходит к выводу, что наемные и союзнические войска опасны для правителя. Собственную армию автор рассматривает «как подлинную основу любоговоенного предприятия, потому что нельзя иметь более хороших солдат, чем свои».

Одно из самых важных достижений Макиавелли - вычленение политики в самостоятельную науку .

Исходя из требований своего времени, Макиавелли формулирует важную историческую задачу - создание единого унитарного итальянского государства . По ходу мысли Макиавелли приходит к выводу, что вести народ к построению нового государства может лишь государь . Не конкретно-историческая личность, а нечто отвлеченное, символическое, обладающее такими качествами, которые в совокупности своей недоступны

В компьютерной игре Assassin"s Creed: Brotherhood, беседуя с новым наставником ассасинов, Эцио Аудиторе, Макиавелли говорит:"Когда-нибудь я напишу о тебе книгу", в ответ на что получает ответ:"Пусть она будет короткой." Любопытно также отметить, что антагонистом в Brotherhood является исторически реальный прототип Государя Макиавелли - Чезаре Борджиа.

Государь (итал. Il Principe ; также часто встречается более близкий к оригиналу, но менее точный по смыслу перевод«Князь» ) - трактат великого флорентийского мыслителя и государственного деятеля Никколо Макиавелли , в котором описываются методология захвата власти, методы правления и умения, необходимые для идеального правителя. Первоначально книга носила название: De Principatibus (О княжествах ).

Вступление

Глава I. Скольких видов бывают государства и как они приобретаются.

Глава II. О наследственном единовластии.

Глава III. О смешанных государствах.

Глава IV. Почему царство Дария, завоеванное Александром, не восстало против преемников Александра после его смерти.

Глава V. Как управлять городами или государствами, которые, до того как были завоеваны, жили по своим законам.

Глава VI. О новых государствах, приобретаемых собственным оружием или доблестью.

Глава VII. О новых государствах, приобретаемых чужим оружием или милостью судьбы.

Глава VIII. О тех, кто приобретает власть злодеяниями.

Глава IX. О гражданском единовластии.

Глава X. Как следует измерять силы всех государств.

Глава XI. О церковных государствах.

Глава XII. О том, сколько бывает видов войск, и о наемных солдатах.

Глава XIII. О войсках союзнических, смешанных и собственных.

Глава XIV. Как государь должен поступать касательно военного дела.

Глава XV. О том, за что людей, в особенности государей, восхваляют или порицают.

Глава XVI. О щедрости и бережливости.

Глава XVII. О жестокости и милосердии и о том, что лучше: внушать любовь или страх.

Глава XVIII. О том, как государи должны держать слово.

Глава XIX. О том, каким образом избежать ненависти и презрения.

Глава XX. О том, полезны ли крепости, и многое другое, что постоянно применяют государи.

Глава XXI. Как надлежит поступать государю, чтобы его почитали.

Глава XXII. О советниках государей.

Глава XXIII. Как избежать льстецов.

Глава XXIV. Почему государи Италии лишились своих государств.

Глава XXV. Какова власть судьбы над делами людей и как можно ей противостоять.

Глава XXVI. Призыв овладеть Италией и освободить ее из рук варваров.

Вы наверняка слышали про одно из самых знаменитых произведений мировой литературы «Государь», которое было написано Никколо Макиавелли еще в 1513 году. Эта книга — трактат флорентийского философа, в котором описываются правила государства, методы захвата власти, приемы правления и навыки, необходимые для эффективного правителя. Как и все старые книги, она читается очень нелегко, поэтому мы хотим вам предложить ее краткое изложение, написанное нашим партнером – проектом smartreading.ru .

Захват и удержание власти

1.1. Государства делятся на республики и монархии. Монархии, в свою очередь, делятся на унаследованные и приобретенные.

Приобретены могут быть государства целиком или частично, то есть человек, не бывший прежде правителем, устанавливает в этом государстве свою власть, или же существующая династия распространяет свою власть на новые земли.

Приобретенные государства разделяются на бывшие республики, где устанавливается единоличная власть, и на бывшие монархии, которые просто переходят в другие руки.

Способы приобретения власти: собственная доблесть, чужое оружие или хитрость.

1.2. Наследственная монархия наиболее устойчива, поскольку народ уже привык именно к этим правителям. У наследственного государя нет причины к суровым мерам, и если он не начинает проводить радикальные реформы, не проявляет крайних пороков и не облагает народ дополнительными налогами, то и у подданных нет причины бунтовать. Такая монархия может устоять даже при неблагоприятных внешних обстоятельствах.

Новому государю, в том числе и присоединившему к себе чужие владения, труднее удержать власть. Во-первых, в устоявшемся режиме не помышляют о переменах, а перемена власти пробуждает желание новых перемен; во-вторых, новое правление возбуждает завышенные надежды, а затем новый правитель оказывается хуже прежних, ведь чтобы удержать свое приобретение, он должен расправляться с несогласными, награждать приверженцев, увеличивать налоги и меры принуждения.

Король Франции Людовик XII захватил Милан при поддержке части населения, но вскоре народ восстал и вернул герцога Лодовико.

При повторном завоевании после мятежа власть утвердить легче, поскольку теперь государь может утеснять и карать ненадежных подданных и заранее принимать меры безопасности.

Вторично захватив Милан, Людовик XII удерживал власть до тех пор, пока против него не выступили все итальянские города. На этот раз французский король пустил в ход жесткие меры и тщательно следил за проявлениями недовольства.

1.3. Завоеванные государства делятся на два вида: близкие по языку и культуре к завоевателю и чужие ему. Родственные территории удержать в составе государства-завоевателя легче, нужно только уничтожить прежнюю династию и обещать сохранение старых порядков.

Так, Франция присоединила к себе Бретань, Бургундию, Нормандию и Гасконь - при некотором различии языков обычаи их достаточно близки, чтобы мирно ужиться.

Когда завоеванная территория отличается по языку и культуре, для удержания ее требуются удача и . Лучший способ - перенести туда свою столицу. Тогда правитель будет хорошо знать новую страну, предохранит ее от произвола чиновников и привяжет к себе подданных, проявляя заботу о них.

Турецкий султан, завоевав Грецию, перенес туда свою столицу.

Второй способ: вывести на новые территории колонии или же разместить там войско. От выведения колоний пострадает незначительная часть местного населения, у которого отбирают земли, но все остальные скоро успокоятся и сам этот пример послужит к устрашению. Колонии же будут приносить прибыль и способствовать сближению обоих народов. Содержание войска обходится значительно дороже и обременяет все население, озлобляя его против нового властителя.

1.4. Главную опасность для новой власти представляют собой сильные и знатные. Именно они больше всего теряют при смене правителя. Важно точно соблюдать меру, укрощая оппозицию, а надежнее ее истребить: за небольшое зло человек постарается отомстить, а после большой обиды уже не будет иметь на это сил.

В сохранении власти важна профилактика: не давать никакой партии усилиться и предотвращать покушения соседей.

Римляне создавали империю, выводя колонии, покровительствуя слабым и обуздывая сильных, и ограждали страну от внешних влияний. Они исходили из убеждения, что войны не избежать, а медлить с ней - на руку лишь противнику.

Виды управления и отношения с подданными

2.1. Известен римский принцип «разделяй и властвуй». Но в итоге раздоры между покоренными регионами ослабляют государство в целом. Крепкая власть проявляет себя именно в наведении порядка и недопущении раскола.

2.2. По способу управления монархии делятся на те, где на высшие должности государь ставит своих слуг, и те, где аристократы имеют наследственный доступ к управлению. Эти бароны сами являются наследственными государями в своих владениях. Государство первого типа трудно завоевать, но легче удержать, поскольку завоеватель не найдет в нем сильной оппозиции.

Турецкий народ повинуется только султану, все остальные - его слуги, он назначает и сменяет наместников по своей воле. Король Франции, напротив, вынужден считаться с феодальной знатью.

2.3. Парламент служит средством и сдерживать знать, и уберегать ее от народной ненависти: это третейское учреждение, которое обуздывает сильных и поддерживает слабых, не навлекая упреков на короля.

Французский король перекладывает на парламент принятие непопулярных налогов, законов о наборе войска - и остается в глазах народа защитником слабых.

2.4. Если до завоевания государство было независимым и дорожило своей свободой, есть три способа сохранить завоеванное: уничтожить это государство, перенести туда столицу и сохранить видимость автономии, поставив во главе провинции людей из местных, которые будут этой милостью обязаны новому государю.

Вольный город лучше уничтожить и рассеять его жителей, ибо они не забудут о своей свободе и восстанут даже и через сто лет. Намного легче удержать страну, уже привыкшую к повиновению.

2.5. Самая сложная задача - замена старых порядков новыми: приходится преодолевать враждебность тех, кому выгодны старые порядки, а в новое не верят даже те, кому оно пошло бы на пользу. И завоеватели, и реформаторы могут полагаться только на свою доблесть. Те, кто действует в надежде на счастливый случай, и те, кто пытается склонить на свою сторону уговорами, обречены. Побеждают вооруженные пророки, становясь из частных лиц государями, из правителей небольшой страны - основателями империй.

2.6. Новый правитель должен первым делом истребить сильных врагов, приобрести сторонников, создать собственное надежное войско, внушить народу страх и любовь, улучшить порядки, завести дружбу с другими правителями. И многое зависит от того, успеет ли он это сделать. Правитель, обязанный возвышением своей доблести, действует решительно и осмотрительно. Если же власть получена за деньги или из милости, то такой правитель слишком многим обязан тем, кто привел его к власти. Он не успел научиться править и не приобрел союзников. Человек же, приведенный к власти счастливой судьбой, даже если и обладает доблестью и хитростью, не всегда успевает заложить прочные основания такой власти.

Чезаре Борджиа с замечательным честолюбием и коварством создавал себе королевство в Италии при поддержке своего отца, папы Александра VI. Но это преимущество обернулось гибелью, поскольку Чезаре оказался не готов к внезапной смерти папы, друзей приобрести не успел, а врагов нажил - и они его уничтожили.

Помимо доблести и милости судьбы, есть и иной путь к власти, открытый для частного человека: через преступление или благодаря любви граждан.

Сицилиец Агафокл, сын горшечника, дослужился в армии до генеральского звания и совершил военный переворот: преданные ему солдаты истребили членов сената. После этого он счастливо воевал с Карфагеном, отстоял и расширил свое государство. Фактически, и он пришел к власти доблестью, но преступной.

2.7. Почему таким людям, как Агафокл, удается жестокостью захватить и удержать власть, а в других случаях репрессии оказываются бесполезными? Жестокость следует проявлять безотлагательно и ради безопасности, не наращивая, а ослабляя со временем репрессии. Покончив разом с теми, кого невозможно привлечь на свою сторону, остальным государь дает время ободриться, затем оказывает им милости и привлекает на свою сторону. Если же начнут подвергаться обидам те, кто прежде считал себя в безопасности, они никогда не будут надежной опорой правителю и при малейшей возможности взбунтуются.

2.8. В республиках знать противостоит народу, и борьба этих двух начал приводит либо к анархии, либо к свободе, либо к единовластию. И знать, и народ выдвигают своих лидеров. Ставленнику знати удержаться у власти труднее, потому что знать считает себя равной ему. Ставленник народа, напротив, окружен желающими повиноваться, к тому же требования народа (например, избавление от угнетения) удовлетворить проще, чем ненасытность знати.

Среди знати следует различать три вида людей. Тех, кто готов поддержать государя, тех, кто не поддерживает его только из вялости и малодушия, и тех, кто противится ему из честолюбия. Первых следует отличать милостями, вторыми можно пользоваться, особенно специалистами, а честолюбцев - остерегаться.

Даже если правителя привела к власти знать, он обеспечит себе расположение народа, взяв его под защиту. И народ будет даже больше расположен к государю, чем если бы сам привел его к власти, потому что будет рад неожиданным милостям. Не заручившись расположением народа, тиран будет свергнут. Расположение народа - самый верный способ предотвратить заговоры.

Набид, правитель Спарты, устоял перед натиском и других греческих городов, и римлян, потому что вовремя устранил нескольких недоброжелателей.

2.9. Народ не всегда служит верной опорой тем трибунам, кто выступает от его имени и у него ищет защиты от врагов или правительства. Но правитель, который не просит, а требует, особенно же если он мобилизует народ на войну, найдет в нем опору. Приучать народ к такой верности нужно заранее: граждане должны нуждаться в государе и государстве, только так можно положиться на их верность.

Войско как оплот государства

3.1. Забота о войске - главная обязанность государя. С помощью войска сохраняют власть и приходят к власти те, кто рожден не на троне, и удерживают власть те, кто ею обладает.

Франческо Сфорца захватил власть силой оружия, его дети утратили власть, потому что избегали войны.

3.2. Государство либо имеет достаточно людей и денег, чтобы снарядить войско, либо может обороняться только под защитой городских стен. Во втором случае следует укрепить город и хорошо обращаться с подданными - это затруднит врагам нападение.

Небольшие немецкие города сохраняли независимость благодаря добротным стенам, артиллерии и годовому запасу провианта. Также там поощрялось военное дело и приветствовалась свобода граждан.

3.3. Основа власти - хорошие законы и хорошее войско. Но без хорошего войска не бывает хороших законов, а где хорошо войско, там хороши и законы.

Войска бывают собственные, союзнические, наемные и смешанные. Наемные и союзнические (то есть чужие) войска ненадежны и даже опасны, они плохо воюют, раздражают население и в любой момент могут превратиться во врагов. Трусливые наемники проиграют сражение, храбрые - сами захватят власть. Успеха добиваются только государи во главе своего войска или поставленный республикой полководец.

Вооруженные и свободные: Рим, Спарта, Швейцария. Карфаген едва не был разрушен своими же наемниками. Свобода фиванцев закончилась, когда они призвали в союзники Филиппа Македонского.

Слабые государства ищут союзников. Но союзные войска служат своему государю, а не тому, кому они пришли на помощь. Призвавший союзное войско обречен на зависимость. Союзническое войско опаснее даже наемного, потому что за ним стоит сила целого государства.

Порабощение Греции турецкими султаном началось с того, что Византийский император попросил турок помочь ему в распрях с соседями. Также с появлением варваров-наемников начался упадок Римской империи.

3.4. Типичная ошибка - искать помощи у сильных. Сильный союзник скоро превращается в конкурента и врага. Нужно сохранять систему противовесов и не добивать противника, если на освободившееся место придет сильнейший. И не следует проявлять нерешительность, но прийти на пользу слабейшему, заручившись таким верным образом союзником и ослабив потенциального противника.

Французский король Людовик при завоевании Ломбардии обращался за помощью к Папе и испанскому королю. Изгнав мелких правителей, он способствовал укреплению сильных, призвал в страну чужеземцев, а сам не основал здесь ни столицы, ни колонии. Роковой ошибкой стал разгром Венеции: города Италии не решились бы воевать с Францией, пока существовала угроза со стороны Венеции.

3.5. Государям следует закалять свое тело, выполнять воинские упражнения, изучать различные местности с мыслью, как здесь удобнее вести бой, а также читать исторические сочинения в поисках образцов для подражания. Такая подготовка в мирное время окупится в пору войны. Мудрые государи всегда предпочитают собственное войско. Лучше проиграть со своими, чем выиграть с чужими.

Библейский герой Давид, выходя на бой против Голиафа, отказался от царских доспехов, предпочтя свою пращу. Чужое войско, словно чужие доспехи - всегда не по плечу и не по руке.

3.6. Отношение государя к народу и войску зависит от происхождения его власти. Когда завоевываются новые территории, все население следует разоружить, за исключением тех, кто перешел на сторону завоевателя, но и их постепенно ослабить и отстранить, чтобы в войске оставались только «старые» граждане. Если же это новый государь, приведенный к власти волей народа, он, наоборот, вооружает часть населения, чтобы выразить народу доверие и увеличить свое войско.

3.7. Основа могущества - победы. Иногда имеет смысл создавать себе врагов, которых легко разбить и тем стяжать уважение народа. Также внушают уважение неожиданные и даже жестокие поступки, если подобрать благовидный предлог.

Фердинанд Арагонский сделался из провинциального князя королем всей Испании и славнейшим правителем Запада, действуя под предлогом защиты веры: он захватил Гранаду, изгнал из страны евреев и потомков мавров, затем провел кампанию в Северной Африке, Италии и Франции. Он держал подданных в таком напряжении, что они, увлеченные событиями, не успели бы замыслить заговор.

Добродетели государя: реальность и образ

4.1. Достоинства и недостатки человека, стоящего выше прочих, бросаются в глаза. Никто не может соединить в себе все добродетели, а потому нужно избегать тех пороков, которые приводят к поражению или потере власти, а в остальных хотя бы проявлять умеренность. Более того, многие добродетели только вредят, а иные вызывающие осуждения черты обеспечивают безопасность.

От правителя обычно ждут щедрости. Но, потратившись на пышные зрелища и облагодетельствовав немногих, он вынужден будет отказывать тем, кто привыкнет к подачкам, и даже обременять народ налогами. Проявлять щедрость имеет смысл лишь на пути к власти или же во время военной кампании, отдавая трофеи войску, но достояние своих подданных нужно беречь, чтобы не вызвать у них ненависти.

Юлий Цезарь был щедр к своему войску, а также тратился на подкуп влиятельных римлян и на задабривание народа, но придя к власти, стал урезать расходы.

Государи предпочитают любовь, а не страх, и стремятся прослыть милосердными, однако порой жестокость бывает милосердной: если нужны казни или расправа с непокорным городом, чтобы пресечь беспорядки, то милосерднее эти карательные меры, чем анархия, от которой страдает весь народ. Многие хотят, чтобы их и боялись, и любили, но поскольку любовь мало совместима со страхом, то лучше выбрать страх, но страх без ненависти. Люди неблагодарны и добра не помнят: в нужде они отвернутся от государя, страх же не позволит ни взбунтоваться, ни изменить.

Чтобы не вызвать ненависти, следует отказаться от посягательства на имущество и на женщин. Имея очевидную причину, можно даже казнить виновного, но люди легче прощают казнь родителей, чем лишение наследства. Основания для конфискации имущества найдутся чаще, чем для казни, и в итоге государь и чиновники привыкают к хищничеству.

4.2. Безоглядную жестокость может позволить себе государь во главе сильного войска, к тому же разноплеменное войско только жестокостью и можно удержать.

Ганнибал не достиг бы высшей славы, не будь он так жесток, а Сципион за излишнюю мягкость был отстранен от командования.

4.3. Безусловным достоинством государя считается верность данному слову. Однако хитрецы преуспевают гораздо чаще честных. Государь должен уподобиться льву и лисе, то есть внушать врагам страх и нарушать слово, если это в его интересах. И более того: нужно придавать обману видимость благопристойности. Надо уметь казаться (и по возможности быть) милостивым, щедрым, честным, но по необходимости проявлять и противоположные качества.

4.4. Государь должен делом укреплять свою репутацию решительного, мудрого и последовательного человека. Он должен быть покровителем талантов, обеспечить безопасность торговли и земледелия, устраивать празднества и зрелища, уважать традиционные цеха или иные объединения. Об уме государя судят по его советникам. Государь должен достаточно разбираться в людях, чтобы приближать умных и преданных людей и избегать льстецов.

4.5. Основной принцип благополучного правления - угождать народу, не ожесточая знать. Дела, неугодные народу, государь должен поручать другим.

Римские императоры вынуждены были угождать также и войску, а потому одни погибали, навлекая на себя жестокостью ненависть народа, а другие - навлекая кротостью презрение войска.

Заключение

«Государь» был написан, по сути дела, как программа соискателя: Макиавелли надеялся, что вновь утвердившиеся во Флоренции Медичи призовут его на службу, и спешил показать весь спектр своих практических знаний. К этому краткому руководству прилагалось огромное историческое сочинение («Рассуждение о первой декаде Тита Ливия»), трактат о военном искусстве, несколько работ на злобу дня (о том, как следует поступать с жителями завоеванных городов, на примере действий все того же Чезаре Борджиа). Медичи предпочитали свои традиционные методы и к Макиавелли не обращались; он пережил и эту династию, был все-таки призван ненадолго установившейся республикой для подготовки ополчения - и тут же выяснилось, что на деле он в военном искусстве разбирается слабо. Попытка пройти на высшую выборную должность тоже окончилась неудачей. Политическая власть так и не досталась Никколо, власть над умами он обрел после смерти.

Соотечественники и современники прочли его книги как призыв и прямое указание пути к освобождению и объединению Италии. Ради этой благой цели он готов был не только терпеть, но и пестовать тирана и отравителя Чезаре Борджиа и его методы предлагать в качестве образца для подражания.

« оправдывает средства» - эту фразу приписывали Макиавелли, хотя, возможно, ошибочно. В его случае произошло нечто более удивительное: средства оторвались от цели. Методы Макиавелли весьма заинтересовали тех, кому не было ни малейшего интереса восстанавливать Италию. В рассуждения этого сугубо штатского и частного человека с доверием вникали полководцы, основатели империй - Фридрих и Наполеон, его книгу изучала еще одна Медичи - французская королева Екатерина, вдохновительница Варфоломеевской ночи, читали неуверенные в своей власти тираны и их успешные ниспровергатели.

Попавшая под запрет книга обрастает романтическим ореолом. Подавляющее большинство европейцев на протяжении трехсот лет не читали «Государя», а лишь слышали, что его читали такие-то знаменитые злодеи - и, разумеется, именно отсюда почерпнули свое злодейство. Когда же книга «вернулась», то ее вновь приняли в первую очередь соотечественники автора и увидели в ней нечто вроде справочника революционера и организатора. Поразительным образом ее одновременно поднимают на щит итальянские фашисты, коммунисты и мафиози.

Каждое столетие по-своему открывает классические книги. В ХХ веке Макиавелли совпал с центральной темой сильной личности, культа «героя», который вместе с тем должен быть плотью от плоти толпы, народа или «семьи» (в ее мафиозном смысле). И потому новая популярность опять-таки обернулась отвержением: Макиавелли подозрителен уже не только как вдохновитель Борджиа и религиозных палачей, но и как любимый автор Муссолини.

Что вычитаем мы из «Государя» в XXI веке?

Что бы это ни было, вот какое напоминание, наверное, пригодится: Макиавелли был слабым человеком. Во многих отношениях слабым - он-то как раз не обладал титанической силой воли, бывал малодушен, подвержен приступам зависти и желчи, не получил университетского образования, не блистал талантами, не сделал существенной карьеры. Среди гениев эпохи Возрождения он - неудачливый младший братец. И отчасти, быть может, этим, да и концом великой эпохи, навеяны его не слишком человеколюбивые наставления, его мизантропическая философия.

Но если принять свою слабость и «конец эпохи» как обычный человеческий удел, эта книга найдет свое место в насущных поисках «места человека во вселенной».