Церковный раскол - реформы Никона в действии

Ничто не поражает так, как чудо, - разве только наивность, с которой его принимают на веру.

Марк Твен

Церковный раскол в России связан с именем патриарха Никона, который в 50-х и 60-х годах 17 века устроил грандиозную реформу русской церкви. Изменения коснулись буквально всех церковных укладов. Необходимость проведения таких изменений была обусловлена религиозной отсталостью России, а также существенными описками в религиозных текстах. Реализация реформы привела к расколу не только в церкви, но и в обществе. Люди открыто выступали против новых веяний в религии, активно высказывая свою позицию восстаниями и народными волнениями . В сегодняшней статье мы поговорим о реформе патриарха Никона, как об одном из важнейших событий 17 века, которое имело огромное влияние не только для церкви, но и для всей России.

Предпосылки реформы

По заверениям многих историков, которые занимаются изучением 17 века, в России в это время сложилась уникальная ситуация, когда религиозные обряды в стране очень сильно отличались от общемировых, в том числе и от греческих обрядов, откуда и пришло христианство на Русь. Кроме того, часто говорится, что религиозные тексты, а также иконы, имели искажение. Поэтому в качестве основных причин церковного раскола в России можно выделить следующие явления:

• Книги, которые вручную переписывались веками, имели опечатки и искажения.
• Отличие от мировых религиозных обрядов. В частности, в России до 17 века все крестились двумя перстами, а в других странах - тремя.
• Ведение церковных обрядов. Обряды велись по принципу «многоголосья», который выражался в том, что одновременно службу вели и священник, и дьяк, и певчие, и прихожане. В результате образовалась многоголосие, в котором тяжело было что-то разобрать.

Русский царь одним из первых указал на эти проблемы, предлагая принять меры для наведения порядка в религии.

Патриарх Никон

Царь Алексей Романов, который хотел реформировать российскую церковь, решил назначить на пост Патриарха страны Никона. Именно этому человеку было поручено провести реформу в России. Выбор был, мягко говоря, довольно странным, поскольку новый патриарх не имел опыта в проведение таких мероприятий, а также не пользовался уважением среди других священников.

Патриарх Никон в миру был известен под именем Никита Минов. Он родился и вырос в простой семье крестьянина. С самых ранних лет он уделял большое внимание своему религиозному образованию, изучаем молитвы, рассказы и обряды. В 19 лет Никита стал священником в своем родном селе. В тридцатилетнем возрасте будущий патриарх перешел в Новоспасский монастырь в Москве. Именно здесь он и познакомился с молодым российским царем Алексеем Романовым. Взгляды двух людей были достаточно схожими, что и определило дальнейшую судьбу Никиты Минова.

Патриарх Никон, как отмечают очень многие историки, отличался не столько своими познаниями, сколько жестокостью и властностью. Он буквально бредил идеей получение безграничной власти, которая была, например, патриарха Филарета. Пытаясь доказать свою значимость для государства и для русского царя, Никон всячески себя проявляет, в том числе и не только на религиозном поприще. Например, в 1650 году он активно участвует в подавлении восстания, являясь главным инициатором жестокой расправы над всеми восставшими.

Властолюбивость, жестокость, грамотность - все это сочеталось в патриархию. Это были именно те качества, которые были нужны для проведения реформы российской церкви.

Реализация реформы

Реформа патриарха Никона начала реализацию в 1653 - 1655 годах. Эта реформа несла в себе коренные изменения в религию, которые выразились в следующем:

• Крещение тремя перстами вместо двух.
• Поклоны следовало совершать до пояса, а не до земли, как было раньше.
• Внесены изменения религиозные книги и иконы.
• Введено понятие "православие".
• Изменено имя Бога, в соответствии с общемировым написанием. Теперь вместо "Исус" писалось "Иисус".
• Замена христианского креста. Патриарх Никон предлагал заменить его четырехконечный крестом.
• Изменение обрядов церковной службы. Теперь Крестный ход совершался не по часовой стрелке, как было раньше, а против часовой стрелки.

Все это подробно описывается в церковном Катехизисе. Удивительно, но если рассматривать учебники истории России, особенно школьные учебники, реформа патриарха Никона сводится только к первому и второму пункту из вышеизложенных. В редких учебниках говорится в третьем пункте. Об остальном даже не упоминается. В результате складывается впечатление, что никакой кардинальный реформаторской деятельности русский патриарх не сделал, но это было не так... Реформы были кардинальными. Они перечеркивали все, что было до этого. Неслучайно эти реформы также называются церковным расколом российской церкви. Само слово "раскол" указывает на кардинальные изменения.

Давайте рассмотрим отдельные положения реформы более детально. Это позволит правильно понимать суть явлений тех дней.

Писания предопределили церковный раскол в России

Патриарх Никон, аргументируя свою реформу, говорил о том что церковный тексты в России имеют множество опечаток, которые следует устранить. Говорилось о том, что следует обратиться к греческим источникам, чтобы понять первоначальный смысл религии. На самом деле это было реализовано не совсем так...

В 10 веке, когда Россия приняла христианство, в Греции существовало 2 устава:

• Студийский. Главный устав христианской церкви. Долгими годами он считался основным в греческой церкви, поэтому именно студийский устав пришел на Русь. 7 веков русская церковь во всех религиозных вопросах руководствовалась именно этим уставом.
• Иерусалимский. Является более современным, направленным единение всех религий и общности их интересов. Устав, начиная с 12 века, становятся в Греции основным, также он становится основным и в других христианских странах.

Показательным является и сам процесс переписывания российских текстов. Планировалось взять греческие источники и на их основе привести в соответствие религиозные писания. Для этого в 1653 году в Грецию был отправлен Арсений Суханов. Экспедиция продолжалась практически два года. Он прибыл в Москву 22 февраля 1655 года. С собой он привез целых 7 рукописей. Фактически тем самым произошло нарушение церковного собора 1653-55 годов. Большинство священников тогда высказались за идею поддержания реформы Никона только на том основании, что переписывание текстов должно было происходить исключительно из греческих рукописных источников.

Арсений Суханов привез только семь источников, тем самым сделав невозможным переписывание текстов на основе первоисточников. Следующий шаг патриарха Никона был настолько циничным, что пришел к массовым восстаниям. Московский патриарх заявил о том, что если рукописных источников нет, то переписывание русских текстов будет производиться по современным греческим и римским книгам. На тот момент все эти книги печатались в Париже (католическое государство).

Древняя религия

Очень долго реформы патриарха Никона оправдывались тем, что он сделал ортодоксальную церковь просвещенной. Как правило, за такими формулировками ничего не стоит, поскольку подавляющее большинство людей с трудом представляет, в чем принципиальная разница между ортодоксальными убеждениями и просвещенными. Действительно в чем разница? Для начала давайте разберемся с терминологией и определим смысл понятия «ортодоксальный».

Ортодокс (ортодоксальный) пришло из греческого языка и обозначает: ортос - правильный, доха - мнение. Получается что ортодоксальный человек, в истинном смысле этого слова, является человеком с правильным мнением.

Исторический справочник

Здесь под правильным мнением подразумевается не современный смысл (когда так называют людей делающих всё в угоду государству). Так называли людей, которые веками несли древнюю науку и древние знания. Ярким примером является иудейская школа. Все прекрасно знают, что сегодня есть евреи, а есть ортодоксальные евреи. Они верят в одно и тоже, у них общая религия, общие взгляды, убеждения. Разница в том, что ортодоксальные евреи донесли свою истинную веру в ее древнем, истинном значении. И это признают все.

С этой точки зрения гораздо проще оценивать действия патриарха Никона. Его попытки уничтожить ортодоксальную церковь, а именно это он и планировал делать и успешно делал, кроются в уничтожении древней религии. И по большому счёту это было сделано:

• Были переписаны все древние религиозные тексты. Со старыми книгами не церемонились, их, как правило, уничтожали. Этот процесс на многие годы пережил самого патриарха. Например, показательными являются сибирские предания, в которых говорится, что при Петре 1 было сожжено огромное количество ортодоксальной литературы. После сожжение из костров было извлечено более 650 кг медных застежек!
• Были переписаны иконы в соответствии с новыми религиозными требованиями и в соответствии с реформой.
• Принципы религии изменены, порой даже без необходимого обоснования. Например, абсолютно непонятной является идея Никона, что Крестный ход должен идти против часовой стрелки, против движения солнца. Это вызвало большое недовольство, поскольку люди начали считать новую религию религией тьмы.
• Замена понятий. Впервые появился термин «православие». До 17 века этот термин не использовался, а применялись такие понятия, как «правоверный», «истинная вера», «непорочная вера», «христианская вера», «божья вера». Различные термины, но только не «православие».

Поэтому можно говорить, что ортодоксальная религия является максимально приближенной к древним постулатам. Именно поэтому любые попытки кардинального изменения этих взглядов приводит к массовым негодованиям, а также к тому, что сегодня принято называть ересью. Именно ересью многие люди и называли реформы патриарха Никона в 17 веке. Именно поэтому и произошел раскол церкви, поскольку «ортодоксальные» священники и религиозные люди называли происходящее ересью, и видели, насколько принципиальное отличие между старой и новой религией.

Реакция народа на церковный раскол

Реакция на реформу Никона является крайне показательной, подчеркивая, что изменения были гораздо глубже, чем об этом принято говорить. Доподлинно известно, что после начала реализации реформы по всей стране прокатились массовые народные восстания, направленные против изменений церковного уклада. Часть людей открыто высказывала свое недовольство, другие просто уходили из этой страны, не желая оставаться в этой ереси. Люди уходили в леса, в далекие поселение, в другие страны. Их отлавливали, возвращали назад, они опять уходили – а так множество раз. Показательной является реакция государства, которое фактически устроило инквизицию. Горели не только книги, но и люди. Никон, который отличался особой жестокостью, лично приветствовал все расправы над восставшими. Тысячи людей погибло, выступая против реформаторских идей Московского патриархата.

Реакция народа и государства на реформу является показательной. Можно говорить о том, что начались массовые волнения. А теперь ответьте на простой вопрос, возможны ли такие восстания и расправы в случае простых поверхностных изменений? Чтобы ответить на этот вопрос необходимо перенести события тех дней на сегодняшнюю реальность. Давайте представим, что сегодня патриарх Московский скажет о том, что креститься теперь нужно, например, четырьмя пальцами, поклоны совершать кивком головы, а книги следует изменить в соответствии с древними писаниями. Как народ такое воспримет? Скорее всего, нейтрально, а при определенной пропаганде даже положительно.

Другая ситуация. Предположим, что московский патриарх сегодня обяжет всех креститься четырьмя перстами, применять кивки вместо поклонов, носить католический крест вместо православного, сдать все книги иконы, чтобы их можно было переписать и перерисовать, имя Бога теперь будет например "Иисуус", а крестный ход будет ходить например дугой. Подобный характер реформы непременно приведет к восстанию религиозных людей. Изменяется всё, перечеркивает вся вековая религиозная история. Именно это сделала реформа Никона. Поэтому и произошел церковный раскол в 17 веке, поскольку противоречия между старообрядцами и Никоном были неразрешимыми.

К чему привела реформа?

Оценивать реформу Никона следует с точки зрения реалий того дня. Безусловно, патриарх уничтожил древнюю религию Руси, но он сделал то, чего от чего хотел царь - привидение российской церкви в соответствие с международной религией. А там были как плюсы, так и минусы:

• Плюсы. Российская религия перестала быть обособленной, и стала более походить на греческую и римскую. Это позволило создать большие религиозные связи с другими государствами.
• Минусы. Религия в России на момент 17 века была наиболее ориентирована на первоначальное христианство. Именно здесь были древние иконы, древние книги и древние обряды. Всё это уничтожено ради интеграции с другими государствами, если говорить современным языком.

Нельзя расценивать реформы Никона, как тотальное уничтожение всего (хотя именно этим большинство авторов и занимаются, включая принцип «все пропало»). С уверенностью можно говорить только о том, что московский патриарх внес существенные изменения в древнюю религию и лишил христиан существенной части их культурного и религиозного наследия.

Автограф:

Патриа́рх Ни́кон (мирское имя Ники́та Ми́нин (Минов)) ; 7 мая , село Вельдеманово - 17 августа , Тропинская слобода , Ярославль) - московский патриарх , имевший официальный титул патриарх Московский и всея Руси, Божиею милостию великий господин и государь, архиепископ царствующаго града Москвы и всеа великия и малыя и белыя России и всеа северныя страны и помориа и многих государств Патриарх с 25 июля (4 августа ) года по 12 (22 ) декабря года с титулом Великого Государя .

Церковные реформы патриарха Никона, которые он начал в 1650-х годах, были направлены на изменение существовавшей тогда в Русской Церкви обрядовой традиции в целях её унификации с современной греческой. Они вызвали раскол Русской церкви, что повлекло возникновение старообрядчества . В 1666 году он был извержен из патриаршества и стал простым монахом, хотя его реформы были продолжены.

До патриаршества

Став во главе братии Новоспасской обители, Никон вошёл в состав неформального кружка духовных и светских лиц, который профессор Н. Ф. Каптерев называет кружком «ревнителей благочестия» . Главные идеологи этой группы - духовник Алексея Михайловича протопоп Благовещенского собора Стефан Вонифатьев , боярин Ф. М. Ртищев и протопоп Казанского собора Иоанн Неронов - ставили перед собою и своими сподвижниками задачу оживления религиозно-церковной жизни в Московском государстве, улучшения нравственности как населения, так и духовенства, насаждения просвещения. Вводилась забытая в Москве практика церковной проповеди с амвона, «единогласие» в богослужении , большое внимание уделялось исправлению переводов богослужебных книг .

Начал ездить к царю во дворец каждую пятницу для бесед и совета не только по духовным делам, но и по государственным.

Реформаторская деятельность

Многие годы собиравший греческие и византийские тексты и серьёзно участвовавший в обсуждениях «Кружка ревнителей благочестия» (в который входил также и протопоп Аввакум), Никон считал важным привести русские православные обряды и книги в соответствие с греческими.

Укоренённость как в народе, так и среди значительной части священства мнения о «превосходстве» русского благочестия над греческим, а московского - над киевским, которая появилась в Северо-Восточной Руси после подписания греками Флорентийской унии с католиками, падения Константинополя , ополячивания Литвы и покорения Литвою Киева (ср. тезис «Москва - Третий Рим »), а также резкость самих реформаторов привели к расколу Русской Церкви на сторонников Никона («никониан») и его противников старообрядцев , одним из лидеров которых стал Аввакум. Аввакум считал, что чины, изложенные в московских книгах, лучше отражают православную веру.

Строительство

Одним из направлений деятельности патриарха Никона было основание в России монастырей. В 1653 году на острове Валдайского озера были построены первые деревянные строения Иверского монастыря . В 1655 был заложен каменный Успенский собор .

Опала и извержение из священства

В 1660 году на созванном в Москве Соборе было постановлено лишить Никона архиерейства и даже священства; однако суд не состоялся, так как дело было решено передать на суд восточных патриархов, по совету никоновского монаха-справщика Епифания Славинецкого и архимандрита Полоцкого Богоявленского монастыря Игнатия Иевлевича . Такое же решение вопроса рекомендовал царю впоследствии и бывший епископ Иерусалимской церкви Паисий Лигарид , который не принимал явного участия в Соборе, хотя был приглашён патриархами к тайному совещанию и выступал в роли переводчика для восточных патриархов.

В грамоте, подписанной всеми архиереями Русской поместной церкви Большого Московского собора, а также иерархами (патриархами, митрополитами, архиепископами, епископами) греческих поместных церквей от 12 декабря, указаны преступления, из-за которых Никон извержен из патриаршества и священства судом поместного собора Русской церкви:

1. Никон досадил (обидел) царя, когда оставил паству и удалился в Воскресенский монастырь, лишь по причине, что царский чиновник ударил слугу патриарха.

2. Никон не смирился и не стал каяться, а совершал хиротонии в новом месте, строил новые монастыри, которые назвал «неподобающими словами и суетными именованиями»: Новым Иерусалимом, Голгофою, Вифлеемом, Иорданом, тем самым он ругался божественным и глумился святым, прославляя себя патриархом Нового Иерусалима, похищая разбойнически, и если была бы у него сила, то отнял бы и третью часть царства.

3. Анафематствовал патриархов Паисия и Макария, приехавших его судить, назвав их Анною и Каиафою, а царских послов, которые к нему были посланы, чтобы вызвать его на суд, назвал Пилатом и Иродом.

4. Никон написал личные письма патриархам, в которых писал про царя Алексея, что царь «латиномудренник, мучитель и обидник, Иеровоам и Озия» и то, что Российская церковь в латинские догматы впала, больше всего обвиняя в этом Паисия Лигарида.

5. Никон без соборного рассмотрения сам лично лишил епископа Павла Коломенского сана, свирепея, стащил с Павла мантию, и того «в язвы и наказания предаде тяжчашие», отчего Павел лишился ума и бедный погиб: или был растерзан зверями, или в реку упал и погиб.

6. Своего духовного отца Никон два года немилостиво бил и ему наносил язвы, после чего патриархи сами видели духовника Никона «всеконечно расслабленным».

За эти преступления Никон был извержен из священства : не только патриаршего достоинства, но из епископского сана и стал простым монахом.

Монах Никон после соборного суда и извержения был сослан в Ферапонтов Белозерский монастырь ; после смерти Алексея Михайловича был переведён под более строгий надзор в Кирилло-Белозерский монастырь .

Смерть и посмертная судьба

Царь Фёдор Алексеевич настоял на отпевании Никона как патриарха, несмотря на протесты патриарха Московского Иоакима , который отказался отпевать и поминать Никона как патриарха.

Был погребён в северном приделе (Усекновения главы Иоанна Предтечи) собора Воскресенского Новоиерусалимского монастыря; Фёдор Алексеевич сам со слезами читал над ним Апостол и 17‑ю кафизму и неоднократно целовал его десницу .

В дальнейшем, в синодальный период , под влиянием цензуры, документы, касающееся заседаний Большого Московского собора - суда над Никоном (соборное определение о преступлениях Никона и соборная грамота о извержении из священства Никона), не печатали в составе официально издававшихся документов «Деяния Великого Московского Собора 1666-67 года.»

В 2013 году гробница патриарха Никона была вскрыта археологами, но был обнаружен только пустой саркофаг - гробница ранее подверглась разграблению .

Памятники Никону

Напишите отзыв о статье "Никон (патриарх Московский)"

Примечания

Литература

• Лобачёв С. В. Патриарх Никон. СПб., 2003.
• Иван Шушерин Известие о рождении и воспитании и житии святейшего Никона, патриарха Московского и всея России // Патриарх Никон - протопоп Аввакум. М., 1997.
• . Т. I-III.]
• Каптерев Н. Ф. . Т. 1-2 М., 1996.
• Субботин Н. И. . М., 1862.
• Лифшиц А. Л. Документы о поставках продовольствия и других запасов ссыльному Патриарху Никону в Ферапонтов монастырь // Вестник церковной истории . 2010. № 1-2 (17-18). С. 5-16.
• Патриарх Никон: трагедия русского раскола (сборник статей). М.: ДАРЪ, 2006 г. ISBN 5-485-00069-X .
• // Русский архив , 1863. - Вып. 8/9. - Стб. 697-707. - Под загл.: Рассказ Петра Великого о патриархе Никоне.
• Царь Алексей Михайлович и патриарх Никон. М.: Музеи Московского Кремля, 2006 г. ISBN 5-901685-89-X .
• Севастьянова С. К. Переписка патриарха Никона с иконийским митрополитом Афанасием // Древняя Русь. Вопросы медиевистики . 2004. № 3(17). С. 87-97.
• Богданов А. П. Патриарх Никон // Вопросы истории . № 1. 2004. С. 51-117.
• «Патриарх Никон. Рожденный на земле Нижегородской». Н. Новгород: РИДО, 2007. Составители архим. Тихон (Затёкин), О. В. Дёгтева и др.

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• на сайте Русское Православие
• NEWSru.com 20 сентября 2007 г.
• / Научное исследование, подготовка документов к изданию, составление и общая редакция В.В. Шмидта. - М .: Изд-во Моск. ун-та, 2004. - 1264 с.
• [док.история.рф/17/iz-dela-patriarkha-nikona/ Из «Дела патриарха Никона»]. 1659-1666 годы. Проект Российского военно-исторического общества «100 главных документов российской истории».

Предшественник: Патриарх Иосиф

Патриархи Московские -

Преемник: Патриарх Иоасаф II

Епископы Новгородские Архиепископы Новгородские Митрополиты Новгородские

Митрополиты Киевские и всея Руси (988-1461) Митрополиты Московские и всея Руси (1461-1589) Патриархи Московские и всея Руси (1589-1721) Первенствующие члены Святейшего Синода (1721-1917) Патриархи Московские и всея Руси (с 1917)

Отрывок, характеризующий Никон (патриарх Московский)

«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.

После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…

В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с целью угодить государю, – он один, этот придворный человек, в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.
Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.

5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.

8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.

Никон был избран Патриархом Московским и всея Руси в июле 1652 г. в возрасте 47 лет. Согласие стать патриархом он дал лишь после того, как духовенство, бояре и даже царь клятвенно обещали ему верность и послушание.

Патриарх Никон активно принялся за реформы. Однако вскоре оказалось, что, в отличие от царя, патриарх рассматривал их как часть более грандиозного плана - создания Греко-Российской православной империи, новой вселенской теократии. Если в свое время старец Филофей и его последователи ведущую роль в подобном проекте отводили московскому великому князю (позднее - царю), то Никон исходил из идеи приоритета духовной власти.

Церковная реформа Никона была направлена на исправление богослужебных книг по греческим образцам и установление единообразия церковной службы. Реформа затронула существенные элементы обрядности: двоеперстное крестное знамение заменили на троеперстное, вместо "Исус" стали писать "Иисус", наряду с восьмиконечным крестом стали признавать четырехконечный. "Аллилуйя" стали петь трижды, а не дважды, крестные ходы - водить не слева направо, а наоборот. Реформа вызвала протест части духовенства во главе с протопопом Аввакумом. Протест, названный впоследствии расколом, нашел поддержку среди крестьян, боярства, стрельцов. Противники реформы были преданы анафеме на Соборе 1666-1667 гг. и подверглись жестоким репрессиям. Господствующая Церковь стала называть раскольников "староверами" или "старообрядцами", они же сами себя стали именовать "древлеправославными".

Никон выступил против попыток государства ограничить имущественные и судебно-правовые прерогативы Церкви. Не будучи в состоянии отменить установления Земского собора 1648-1649 гг., патриарх попросту их игнорировал. Он считал Соборное уложение 1649 г. бесовской, беззаконной книгой.

Еще более решительно патриарх отвергал вмешательство светской власти во внутрицерковные дела. Если прежде епископов ставили лишь по царскому указу, то теперь он стал делать это самостоятельно, как и вершить суд над ними.

Никон стремился утвердить представление о Русской церкви как средоточии мирового православия. Недалеко от Москвы, на берегу реки Истры, он построил Воскресенский монастырь и дал ему претенциозное название - "Новый Иерусалим". В монастыре был воздвигнут храм, представляющий собой копию храма Гроба Господня в Иерусалиме. В алтаре храма установили пять престолов - для пяти православных патриархов (Константинопольского, Александрийского, Антиохийского, Иерусалимского и Русского). При этом престол патриарха Русской церкви занимал среди них центральное место. В состав монашеской братии монастыря принимали лиц разных национальностей.

Не допуская вмешательства государства в дела Церкви, Никон, в соответствии со своими теократическими убеждениями, сам активно вмешивался в государственные дела. В отсутствие царя он становился фактическим главой правительства, решал текущие гражданские и военные дела. Комиссия Боярской думы, следившая за деятельностью приказов, оказалась сама под контролем патриарха. В приговорах (резолюциях) по делам была принята формула: "...святейший патриарх указал, и бояре приговорили". Благоволивший к Никону царь Алексей Михайлович дал ему титул Великого государя, который носил в свое время лишь патриарх Филарет.

Однако период крутого восхождения Никона был недолгим. Своим высокомерием и жесткостью он оттолкнул от себя очень многих как в Церкви, так и в государственных структурах. Царь Алексей начал тяготиться властолюбием "собинного друга". Неудача шведской военной кампании (1656), к которой его склонил Никон, добавила негативных чувств в отношении к нему. В июле 1658 г. произошел открытый конфликт.

В праздник Положения ризы Господней Алексей не пришел на утреню в Успенский собор, а по ее окончании прислал к патриарху боярина Юрия Ромодановского, который заявил: "Царское величество на тебя гневен. Потому и к заутрени не пришел, не велел его ждать и к литургии. Ты пренебрег царское величество и пишешься Великим государем, а у нас один Великий государь - царь. Царское величество почтил тебя, как отца и пастыря, но ты не уразумел. И ныне царское величество повелел сказать тебе, чтобы впредь ты не писался и не назывался Великим государем, и почитать тебя впредь не будет" (Цит. по: Лебедев Л. Москва патриаршая. С. 117).

Никон был человеком резких движений. После литургии он прямо в алтаре написал письмо царю, затем в сильном волнении и слезах обратился к присутствующим: "От сего времени не буду вам патриархом..." - и покинул собор. Через Спасские ворота с клюкой в руке он вышел из Кремля и пешком направился в свое подворье. Трое суток Никон ждал от царя сигнала к примирению, но напрасно. На четвертый день он уехал в Новоиерусалимский монастырь.

Начался долгий период неопределенности. Никон делами церковного управления не занимался, номинально оставаясь патриархом. В 1660 г. церковный Собор признал его виновным в самовольном оставлении патриаршества, невыполнении пастырского долга и постановил избрать нового патриарха. Однако, как оказалось, согласно каноническим правилам, Собор русских епископов не был правомочен решать вопрос о лишении Никона патриаршества, поскольку его избрание было одобрено всеми восточными патриархами.

Организовать новый Собор с участием патриархов Александрийского и Антиохийского удалось лишь в конце 1666 г. Сам царь выступил с обвинениями против Никона. Ему вменялось самовольное оставление кафедры, оскорбление царской власти, Русской церкви и всей паствы. 12 декабря 1666 г. был объявлен приговор: Никона лишили сана патриарха. Как простого монаха, под стражей его отправили в Ферапонтов монастырь.

Церковь при ближайших преемниках Никона (1667-1690)

Собор не ограничился осуждением Никона. Его работа продолжилась до лета 1667 г. Участие в Соборе восточных патриархов придавало особый авторитет принимаемым решениям. Было одобрено исправление старых книг и обрядов; вынесено решение, обязывающее духовенство совершать богослужения по новым книгам; постановления Стоглавого собора 1551 г. признаны недействительными. Собор добился согласия царя на отмену подсудности духовенства светским властям и ликвидацию Монастырского приказа, что, впрочем, было осуществлено лишь 10 лет спустя.

На Соборе продолжилась дискуссия, начавшаяся еще при Никоне, о соотношении духовной и светской власти - "священства" и "царства". Восточные участники Собора предложили компромиссную формулу, соответствующую византийскому идеалу: царь имеет преимущество в гражданских делах, патриарх - в церковных. Но царь не согласился на компромисс, и дискуссия не получила окончательного разрешения.

Таким образом, Собор в значительной своей части осуществил программные задачи, которые ставил Никон. Даже по вопросу о "священстве" и "царстве" русское духовенство заняло прониконовскую позицию.

Патриаршество преемников Никона - Иоасафа (1667-1672) и Питирима (1672-1673) - ничем значительным отмечено не было. Иоасаф, бывший архимандрит Троице-Сергиева монастыря, человек престарелый и тихий, стремился лишь исполнить постановления Собора 1666-1667 гг. Питирим, который в годы опалы Никона вел лишь текущие дела патриаршества, сам на патриаршем престоле пробыл всего несколько месяцев. Его сменил Иоаким (1674-1690).

Пережив внутренние потрясения, связанные с богослужебно-обрядовыми реформами и конфликтом Никона с царем Алексеем Михайловичем, Церковь вошла в последнюю треть XVII в. относительно умиротворенной и консолидированной. За предшествующие десятилетия она обогатилась новыми храмами и монастырями. В 1680-х гг. в стране имелось около 15 тыс. церквей (в том числе более 150 в Сибири) и около 1200 монастырей. В конце века духовенство насчитывало до 100 тыс. человек.

В то же время необходимость укрепления церковной дисциплины, наблюдения за нравственностью духовенства, пресечения еретических движений требовала развития системы церковного управления, приближения ее к приходской жизни. В этой связи дважды - на Соборах 1667 и 1682 гг. - по инициативе царя ставился вопрос об увеличении количества епархий, главным образом за счет разукрупнения существующих, которые в силу их размеров были трудноуправляемы. Однако, поскольку дробление епархий привело бы к ограничению власти правящих архиереев и нанесло бы им материальный ущерб, архиереи и патриарх стремились свести к минимуму такие проекты. К началу XVIII в. насчитывалось всего 23 епархии, тогда как предполагалось образовать 72.

Патриарх Никон Московской и Всея Руси. Возглавлял Епархию с 1652г по 1666г. Осуществил реформы церкви, которые привели к расколу.

Ранние годы

Никон (в миру Никита Минов или Минин) происходил из простой крестьянской семьи.

Будущий патриарх родился в селе Вельдеманово недалеко от Нижнего Новгорода в 1605 году. Мать скончалась вскоре после родов, а отец потом женился повторно.

С мачехой отношения не заладились – она часто била его и лишала еды. Приходской священник обучал Никиту грамоте. В 12 лет Никон стал послушником при Макарьевом Желтоводском монастыре, где и оставался до 1624.

Родители убедили его вернуться домой и жениться. Затем Никита стал священником в деревне Лысково, но купцы, наслышанные о его образованности попросили перебраться в одну из московских церквей.

В монашестве

В 1635 у Никиты умирают дети, после чего он убедил жену принять постриг в Алексеевском монастыре. Сам же в 30-летнем возрасте становится монахом под именем Никон в Свято-Троицком Анзерском скиту Соловецкого монастыря. После ссоры с преподобным Елеазаром Анзерсикм по поводу необходимости Никону совершать литургии и заведовать хозяйством в ските, монах бежал оттуда в Кожеозерский монастырь.

В 1643 Никон стал там игуменом. В 1646 совершилась первая встреча Никона и царя Алексея Михайловича. Игумен Кожеозерского монастыря произвел на правителя благоприятное впечатление и по наставлению монарха остался в Москве. По велению Алексея Михайловича патриарх Иосиф посвятил Никона в архимандриты Новоспасского монастыря.

Таким образом, Никон вошел в неофициальный кружок «ревнителей благочестия», целью которого было увеличение роли религии в жизни жителей Московского государства, улучшение нравственности населения и духовенства, распространение просвещения. Отдельное внимание уделялось правильному переводу богослужебных книг. В 1649 Никон стал митрополитом Новгородским и Великолуцким.

Патриаршество

В апреле 1562 умер патриарх Иосиф. Члены кружка «ревнителей благочестия» сначала хотели видеть патриархом Стефана Вонифантьева, царского духовника, но тот отверг предложение, скорее всего, потому что понимал, что Алексей Михайлович желал видеть Никона в этом сане.

После просьбы Алексея Михайловича к Никону принять сан, по инициативе последнего из Соловецкого монастыря в Москву переносят мощи святого митрополита Филиппа. 25 июля 1562 состоялся процесс интронизации Никона, во время которого он потребовал от царя обещания не вмешиваться в церковные дела.

Реформаторская деятельность

Основной причиной реформ послужила необходимость в унификации обрядов и укреплении нравственных устоев духовенства. Также Никон желал видеть Россию как центр мирового православия, так как страна расширяла связи с Украиной и территорией бывшей Византии. Властность и честолюбие Никона диктовали ему желание быть приближенным царя.

Патриарх помнил тесную связь между царем Михаилом Федоровичем и Филаретом и даже хотел превзойти своего предшественника. Однако Никон не учел, что бывший патриарх был отцом царя, что давало ему значительное преимущество по сравнению с Никоном.

На самом деле, реформы не коснулись сущности православия. Речь шла о том, сколькими пальцами следует креститься, в каком направлении совершать крестный ход, как писать имя Иисус и т. д. Тем не менее, преобразования вызвали широкое недовольство среди народных масс. Совершился раскол русской церкви.

Строительство монастырей

По инициативе Никона было построено множество монастырей, такие как Онежский Крестный, Иверский и Новоиерусалимский. В 1655 был заложен каменный Успенский собор.

Опала

В 1666 Никон был лишен сана патриарха за своевольные действия. По решению соборного суда Никон стал простым монахом Ферапонтова Белозерского монастыря. После смерти Алексея Михайловича был переведен в Кирилло-Белозерский монастырь под более строгим надсмотром.

Новый царь, Федор Алексеевич, снисходительно относился к Никону. Совместно с Симеоном Полоцким он размышлял над планом создания в России четырех патриаршеств и папства во главе с Никоном. Идея не получила развития. Никон умер в 1681. Федор Алексеевич настоял на патриарших похоронах для монаха, хотя и не получил на это одобрения Иоакима, патриарха Московского.

В мордовском селе Вельдеманове Нижегородского уезда, в семье крестьянина Мины, родился сын Никита. Родился он в мае 1605 года, во времена Смуты. Мать Никиты умерла, когда мальчик был маленьким. Одарённый от природы, он выучился грамоте дома, а в двенадцать лет ушёл в Макарьев Желтоводский монастырь.

Женился в двадцать лет, и стал сельским священником. Но жизнь была несчастливой, его дети умирали, а сам он решил, что его бездетность - знак к монашеской жизни. Его супруга приняла постриг в московском Алексеевском монастыре. Отец Никита ушёл в Анзерский скит около Большого Соловецкого острова.

В 30 лет, он принял постриг и стал Никоном, отрёкся от земных хлопот, суеты. Основатель и настоятель скита преподобный Елеазар сам провёл этот обряд. Никон много, без устали молился, много дней постился, всей своей душой служил Богу. Он был любимым учеником Елеазара, служил примером для иноков.

К сожалению, через некоторое время, между Никоном и настоятелем, возникли разногласия. Не найдя поддержки в братии, Никон удалился. После долгих скитаний, он выбрал Кожеозёрский небольшой монастырь. Недалеко от монастыря, построил себе келью и продолжил свой подвиг. Вёл одиночный образ жизни, в монастырь ходил только на службы. Братия его уважала, за решимость, твёрдость, строгость, прилежание.

В 1643 году, после кончины настоятеля, Никона избрали главой монастыря. В 1644 году, игумен Никон приехал в Москву для сбора пожертвований для обители, и встретился с царём Алексеем Михайловичем . И уже вскоре, по велению царя он был переведён в Москву, и назначен игуменом Новоспасского монастыря. Молодой царь очень хорошо и доверительно относился к Никону, что не нравилось боярам. Но царь продолжал своё общение, и уже в 1649 году игумен был избран митрополитом Новгородским.

Он рьяно относился к своим обязанностям, ездил в темницы, принимал жалобы заключённых, рассказывал всё царю, общался с народом. Люди полюбили его, многие находили утешение в беседах с митрополитом. На богослужениях, Никон отменил «многолосие» (одновременное чтение и пение частей богослужения). Он совершал службы по строго установленным правилам, по выходным читал проповеди. Зимой патриарх приезжал в Москву, где совершал службы в придворной церкви. Царю очень нравились эти богослужения.

Митрополит обратился к Алексею Михайловичу с просьбой перенести мощи митрополита Филиппа с Соловков в Москву. Владыку Филиппа сослали, а потом убили, за то, что он смело, говорил о злодеянии Ивана Грозного. И вот в 1652 году, святые мощи митрополита Филиппа перенесли в Кремль, в Успенский собор. В ту эпоху это было значимое и важное событие. Никон был приемником патриарха Иосифа, и после его смерти, возглавил этот пост.

В период правления церквью патриархом Никоном (1652-1658г), было построено много храмов и монастырей. Была проведена реформа богослужений, исправлено много церковных книг. Патриарх собирал старинные древние книги, изучал их. Царь с патриархом были в близких дружеских отношениях. На всех приёмах они сидели рядом, царь даже просил называть патриарха великим государем.

Со временем их отношения изменились не в лучшую сторону. Возможно, сыграла свою роль теория Никона о превосходстве духовной власти над светской. Тогда патриарх оставил патриаршую кафедру по своему желанию, но сан свой сохранил. Позже на соборе он был осуждён и сослан в Ферапонтов монастырь. Перед смертью, Никон получил разрешение переехать в Воскресенский монастырь, который он сам основал. В 1661году, в августе, по дороге в монастырь, патриарх скончался. Бывший патриарх всея Руси Никон, с почестями был погребён Новоиерусалимском Воскресенском монастыре.

48511 0